— Ну вот, — сказал я, — к завтрашнему ленчу работа для «Каайи» будет закончена.
— Продолжения не последует?
— Не последует.
Микко уставился в свой стакан.
— Мы могли бы сказать, что есть места, которые стоит перепроверить.
— Зачем? Думаешь, мы что-нибудь упустили?
— Не-ет. Но все же работа…
— В этом году. Но сейчас самое время думать о работе на следующий год. Вряд ли на них произведет благоприятное впечатление сфабрикованная приманка, которая в конце концов не принесет результата…
Вероятно, я вводил Микко в заблуждение, убеждая, что наша порядочность в отношениях с «Каайей» оставляет нам шанс на работу следующим летом. Как бы тщательно я ни старался делать свою работу, в следующем году они меня не наймут.
Микко осушил стакан и строптиво уставился на меня:
— Значит, вы хотите рассчитать меня, да?
— Мы же условились рассчитываться понедельно. Сожалею, Микко, но ты только что получил все, что причитается.
— И что вы теперь будете делать?
— Останусь здесь на неделю-другую с единственной целью — разыскивать и обслуживать охотников, если удастся. Другого ничего не предвидится.
— Я уже больше не нужен?
— Послушай, Микко, лето кончилось. Через две-три недели, как только выпадет снег, прекратятся все полеты. Чем скорее ты вернешься на юг, тем больше у тебя будет шансов найти хорошую работу на зиму. Я заплачу тебе за неделю, но ты можешь считать себя свободным, как только будет завершено обследование последнего метра. Это все, что я могу для тебя сделать.
Он только хмуро смотрел на меня.
Я продолжил:
— Давай-ка закатим шикарный обед здесь, в отеле. За мой счет. Лосось и бифштекс, а также лучший рейнвейн, который только можно найти. Хоть как-то отпраздновать бы конец еще одного лета, в течение которого я так и не стал миллионером.
Микко вскочил и пожал плечами более темпераментно, чем можно было ожидать.
— Нет, я перехвачу что-нибудь у «Майнио» и пойду спать. Увидимся завтра утром.
— Микко, — сказал я, — давай пообедаем. Пусть это станет традицией. В конце каждого лета. Только надо помнить, что работа пилота — это высший класс. Мы владеем весьма высокооплачиваемым ремеслом, используем дорогостоящую технику. Не многие могут нас нанять. Наша работа не нужна, если есть хоть какая-то возможность обойтись без самолета и, черт возьми, с этим ничего не поделаешь до тех пор, пока кому-нибудь зачем-то не понадобится куда-то лететь. Давай пообедаем и все забудем.
Он решительно покачал головой и ушел.
Я подозвал официантку и заказал обед, который планировал, плюс шнапс, чтобы мобилизовать и сохранить хоть остатки оптимизма. Это, конечно, не слишком поможет: к завтрашнему вечеру я окажусь без работы. Но за все эти годы я научился не впадать раньше времени в уныние от грядущих неприятностей.