Мой торжественный обед успешно продвигался, и я взялся уже за второй бокал ликера из морошки, когда появился Оскар Адлер. Я приветливо помахал ему, поскольку уже достиг стадии, когда ощущаешь, что в полночь наступит конец света, и совершенно забываешь, что мир снова начнет функционировать в семь часов утра. Сейчас я в каждом видел друга…
Оскар появился не один, а с приятелем, с темноволосым, крепко сбитым молодчиком из прибывшего утром трейлера. Оскар не теряет времени зря в поисках мест, где водятся большие деньги.
Они направлялись прямо ко мне. Оскар сказал, медленно и тщательно подбирая английские слова:
— Мсье Клод, это мистер Билл Кэри. Кэри, это мсье Клод. Что вы пьете?
Я буркнул:
— Ликер из морошки.
Клод торопливо пожал мою руку и пристроился по соседству.
Его рука была теплой и жесткой. Выражение лица оставалось холодным и отчужденным. Холеное французское лицо, одно из тех, по выражению которых нельзя составить впечатление о его владельце. Словно остановившиеся часы.
Сейчас он был одет более сдержанно, чем утром: легкий синий макинтош поверх темно-серого костюма, белая рубашка, черный вышитый галстук.
Оскар заказал выпивку для всех: два шотландских виски и ликер из морошки. Затем осведомился:
— Ты уже закончил дела с «Каайей»?
— К тому идет, — ответил я, и это было правдой. Вот уж точно.
— Скоро освободишься?
— Скоро. А в чем дело?
— Наклевывается работенка. Интересуешься?
Официантка принесла напитки. Пока она их расставляла, я изучал Оскара. Сейчас он выглядел посолиднее: вместо привычных джинсов, рубашки из шотландки и летной куртки, сейчас на нем были довольно щеголеватые коричневые брюки и кремовое спортивное полупальто, застегнутое на все пуговицы. Но сидел он за столом как-то неуклюже, облокотившись левой рукой о стол, на лице — озабоченный вид. Подняв бокал, он произнес: «Kippis!»[4], демонстрируя тем самым знакомство с финскими обычаями.
Я ответил:
— Kippis! Да, я не против получить работу, при условии, что кто-нибудь объяснит мне что, где, когда и сколько.
Оскар сразу расслабился и посмотрел на Клода. Теперь заговорил тот:
— Прежде всего вам следует знать, что наше предприятие держится в строгом секрете, мистер Кэри. Мистер Адлер выполняет для меня определенную работу, и я, возможно, захочу, чтобы вы ему помогали.
В свои слова он не вкладывал никаких эмоций, просто открывал рот. Но говорил на хорошем английском, с едва заметным французским или, скорее, женевским акцентом.
— Я намерен разыскать сокровище Волкова, — добавил Клод.
Несколько раньше я принял бы во внимание чувства Оскара и ограничился бы неопределенным мычанием, изображая вежливое понимание. Но последние два бокала сделали свое дело.