– Ну, поживи хоть немного дома, пусть одумается. Увидит, что тебя нет, может, всколыхнётся что-то внутри. И тебе отдохнуть надо. Живём-то рядом, навестить всегда сможешь.
Чувствует Ульяна, что не сможет она сейчас вернуться, силы кончились. И правда, отдых ей нужен. Чтобы побыть одной, без мыслей и чувств, не видеть Гришу, его опухшее пьяное лицо, не слышать пьяного бормотания про русалок и клады. Устала она. Не железная ведь.
– Ладно, поживу у вас недельку, может и правда одумается.
Мать обрадовалась, захлопотала вокруг Ульяны.
– Вот и умница, вот и молодец. Отдохнёшь, нервы успокоишь. А там видно будет.
От валерьянки Ульяну в сон клонит.
– А отец что скажет?
– Да что же он скажет? Разве он враг тебе, дочка? Он уже у меня спрашивал, как там Улечка справляется? Гришка-то мол, пьёт, не просыхая. Не обижает ли нашу девочку? Пусть, говорит, домой возвращается, ежели что. Не на одном Гришке белый свет клином сошёлся. Какие её годы.
– Я знаю, папа за меня горой…
– Ну а знаешь, чего спрашиваешь? Пришла и живи.
– Поживу немного… – Ульяна выбивала зубами дробь, – накрой меня чем-нибудь, холодно что-то.
Мать принесла тёплое одеяло, накрыла Ульяну. Та уже спала, свесив руку с дивана. Мать заботливо поправила подушку и выключила свет. Накапала себе валерьянки, выпила и ушла на цыпочках, чтобы не разбудить дочь.
Когда пришёл отец, мать рассказала ему что твориться с Ульяной, и отец покачал головой.
– Мне этот молодчик сразу не глянулся. Но теперь что говорить. Если обидит её, со света сживу.
– Ну что ты, Лёня, что ты… Молодые они ещё, сами разберутся. Глядишь, уладится всё вскорости.
– А не уладится, так пусть разводится, места хватит.
– Да не хочет она…
– Ладно, что заранее причитать, поживём, увидим.
– Твоя правда…
Родители пошептались ещё и затихли.
На следующий день после работы Ульяна зашла к мужу. Он уставился на неё, буравя красными глазами.
– Где была-то всю ночь? Шлялась что ли?
– Постеснялся бы в выражениях… шлялась… у родителей была.
– Что там делала? – Гриша икнул.
– Отдыхала. Пожить у них хочу. Устала я от нашей жизни.
– Вот как. – Гриша опрокинул стопку в рот, крякнул, утёрся рукавом. – Ну, иди, живи. Скатертью дорога. Без тебя обойдусь. Только и знаешь, что ныть да причитать. Мне тоже покоя хочется.
– Пить спокойно?
– А хоть бы и пить, тебе-то что?
– Муж всё-таки…
– Муж?! Тогда терпи, если муж!
Ульяна замешкалась. Может, потерпеть ещё? Муж ведь… Отвернулась к окну, задумалась. Вдруг Гриша резко дёрнул её за руку, усадил к себе на колени. Впился мокрыми от водки губами Ульяне в губы, отчего у неё перехватило дыхание и слегка замутило.