— Не робейте, полковник, — поучал дорогой Саблин Константина. — Он не бог, а такой же человек, как и мы с вами, а поэтому, прошу вас, не теряйте человеческого достоинства, особенно достоинства русского человека, к тому же донского казака…
* * *
По выражению Ленина, Уинстон Черчилль был «величайшим ненавистником Советской России».
Вот к такому-то человеку и вез Константина Ермакова старый пройдоха, искушенный в тонкостях дипломатии посол Саблин. Старик, конечно, отлично понимал, что этот грубый невежественный казачий полковник не представляет особого интереса для военного министра Великобритании, но надеялся, что своими рассказами о зловещем большевизме Ермаков сумеет еще больше разжечь ярость Черчилля.
Саблин, сидя рядом с Константином в автомобиле, что-то рассказывал ему, указывая на осыпанные разноцветными рекламными огнями магазины, парки, памятники, на огромные, потемневшие от дождя, влажные каменные громады зданий. Но Константин почти не слушал его. Он радостно думал о том, что вот побеседует сегодня с Черчиллем, выяснит все — и через несколько дней уже сможет тронуться в путь, домой.
— Куда мы едем, Андрей Аркадьевич? — спросил он у старика.
— В Вест-Энд, — ответил тот и стал рассказывать, что собой представляет этот Вест-Энд.
Автомобиль плавно подкатил к чугунным ажурным воротам. Шофер выскочил из кабины и услужливо распахнул дверцу машины перед Саблиным.
— Прошу вас, сэр, — сказал он. — Мы приехали. Это дом военного министра лорда Черчилля.
Посол, опираясь на плечо шофера, тяжело вылез из автомобиля, подошел к привратнику, сидевшему в будке у ворот, и назвал себя. Тот распахнул перед ним калитку.
— Пожалуйста, милорд! — сказал он и, пропуская гостей, нажал кнопку звонка.
Саблин и Константин направились к большому старинному одноэтажному каменному дому, стоявшему в глубине двора. Предупрежденный звонком, швейцар уже гостеприимно распахнул перед ними широкую стеклянную дверь.
Раздевшись в обитой дубом передней, сопровождаемые лакеем, Саблин и Константин прошли мимо двух бронзовых рыцарей в латах, в застывшей позе стоявших с факелами у дверей, ведших в огромный освещенный зал.
— Прошу, милорды, в кабинет, — сказал лакей и открыл перед поздними визитерами тяжелую резную дверь.
В просторном кабинете стоял полумрак. Пахло хорошим табаком и мятой. При входе их из-за письменного стола поднялся светловолосый мужчина средних лет и сделал несколько шагов навстречу.
— Приветствую вас, джентльмены, — слегка поклонился он.
— Хэлло, милорд! — подал ему руку Саблин. — Познакомьтесь, сэр, с посланцем тихого Дона, полковником Ермаковым.