— Конечно, у дяди, Егора Андреевича, — ответил Прохор.
— А к отцу не пойдешь? — пытливо посмотрел на него Виктор.
— Нет! Ни за что!.. Хотя против отца я ничего не имею… Это он меня возненавидел.
Пробил третий звонок. Виктор сказал:
— Прощай, Проша!.. Передавай привет тетушке Анне Андреевне, Захару, Луше и всем ребятам… А отцу моему скажи, что скоро приедем с Маринкой к нему и поженимся там, в станице… Правда, Маринка?
— Правда, — застенчиво улыбнулась она.
— Так вы, может быть, еще захватите меня в станице, — засмеялся Прохор. — Вот бы гульнули на свадьбе!
— А что, — посмотрел Виктор на Марину. — Возможно. Как ты думаешь, Маринка?
— Поговорим с редактором… Если отпустит.
— Прощай, Витя!.. Прощай, Мариночка! — расцеловался с ними Прохор и вскочил на подножку тронувшегося вагона.
— Да! — вскричал вдруг Виктор, выхватывая из кармана обтрепанный синий конверт. — Уже дней пять ношу в кармане. Забыл тебе отдать… На, возьми! — сунул он его Прохору.
— Откуда ты его взял? — спросил Прохор, положив письмо в карман брюк.
— Да передали… — Поезд рванул, Виктор отстал, и Прохор не расслышал, кто передал это письмо ему. Впрочем, Прохор сейчас же забыл о нем.
Взмахнув еще раз фуражкой, он вошел в вагон. За день Прохор устал. Место у него было нижнее, хорошее, он прилег и заснул крепким сном. Под ритмичное покачивание вагона спал долго. Проснулся уже, когда поезд подходил к Торговой…
Сойдя с поезда, Прохор увидел у вокзала подводу. Он справился у старика-подводчика, не едет ли он в сторону его станицы. Оказалось, что казак поедет именно туда.
За несколько кусочков сахару и две пачки махорки, которые были у Прохора, казак согласился подвезти его к станице…
Не спеша, старик подобрал с земли сено и положил на повозку. Потом завязал чересседельник, подтянул супонь.
— Ну, садись! — сказал он Прохору. — Только ты, ради бога, поначалу дай мне закурить… Черт знает, когда уж не курил. Должно, с неделю… Все, парень, поджилочки трясутся…
Прохор вынул из мешка пачку махорки. Старик нетерпеливо рванул ее из рук Прохора.
— Бумажка-то есть у тебя? — дрожащим голосом спросил он. — Может, газетина какая?..
У Прохора была в кармане газета. Он отдал ее старику. С той же жадностью старик выхватил у Прохора газету и стал торопливо сворачивать цигарку, точно боясь, что Прохор еще может раздумать и отнять у него и газету и табак.
— А это вон, никак, у тебя письмо из кармана выпало, — сказал старик, высекая кресалом огонь.
У ног Прохора валялся синий конверт. Он совсем забыл о нем. Вынимая газету, он выронил его.
Но что это за письмо?.. Кто мог ему писать?..