Вместо спортзала, куда собиралась пойти, она оказывается в баре, в двух кварталах от управления. Надежды встретить французского бульдога или разносчика пиццы не оправдались, а бармен слишком угрюм и необщителен, чтобы выслушивать ее откровения. Ей остается только пить водку и закусывать ее прогорклыми орешками.
Миша – небольшой специалист по крепкому алкоголю, она и сама не замечает, как напивается. Бармен уже посматривает на нее косо, что не мешает ему исправно ставить перед Мишей запотевшие от холода стопки с водкой.
– Еще одну, – заявляет Миша, побарабанив пальцами по стойке.
– Мне кажется, это перебор, дамочка.
– Все в порядке.
– День не задался?
– Жизнь не задалась.
– Бывает.
В голосе бармена сквозит равнодушие, еще бы! 0048 против 0729, что он выслушивал подобные откровения не однажды. От самых разных социопатов без чувства юмора и мизантропов без кошек за пазухой. Ситуация выглядела бы более оптимистической, если бы на месте Миши сидела бы сейчас Одри Хепберн или актриса, которая сыграла роль Лары Крофт, расхитительницы гробниц. Уж тогда бы бармен проявил к их судьбе гораздо больший интерес. И не стал бы подсовывать прогорклые орешки, и даже дал бы пару дельных советов: где искать рыжих котов, попавших под дождь и как подешевле нанять джонку для путешествия по Меконгу. Но вникать в проблемы рыжеволосой дурнушки – значит впустую тратить время.
Так думают все мужчины.
Не все.
Иначе она бы не услышала голос за своей спиной:
– Всегда есть возможность все исправить.
Этот голос Миша узнала бы из тысячи; стоило ему прозвучать, как она моментально трезвеет. И боковым зрением замечает, что на стул рядом с ней усаживается Айди, собственной персоной.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Зашел пропустить стаканчик. Арестуешь меня за это?
– Не нужно нам встречаться.
– Ты говоришь это как комиссар полиции или…
– И как комиссар полиции тоже.
– Как у комиссара полиции, у тебя должны были возникнуть вопросы ко мне. Я прав? – не дожидаясь ответа, Айди обращается бармену. – Скотч, пожалуйста. И побольше льда.
Пауза затягивается.
– Интересно, что он о нас думает? – шепчет Айди, перегнувшись со своего стула и приблизив губы к Мишиному уху.
– Кто?
– Бармен.
– Ничего. Ну, может быть, он думает о чаевых.
– Если и так, то сегодня он получит больше, чем ожидал.
– С чего бы?
– Все-таки, мы встретились. После стольких лет разлуки… Я намерен раскошелиться.
– Как знаешь.
– На месте бармена я бы решил, что оба мы… Или хотя бы один из нас… оказались здесь не случайно. Что мы – любовники. Бывшие или будущие.
Чертов Айди! Он явно провоцирует Мишу. Издевается над ней с самым невинным выражением лица. Неплохо было бы вздуть его – как тогда, в детстве. Но Миша не в состоянии даже пошевелиться: близость красавчика Вернера Лоденбаха парализует ее.