Неужели, и впрямь влюбился? – подумал Вересень.
Несмотря на прямо таки ангельскую (или, лучше сказать, дьявольскую) красоту и окружающую ее роскошь, Ника была мила и демократична: ни капли спеси – лишь мягкая доброжелательность. Доброжелательность не изменила Нике даже тогда, когда Литовченко стал задавать вопросы из категории «глубоко личное».
– Как давно вы замужем за господином Бартошем?
– Думаю, вы это знаете и без меня, капитан. Раз уж приехали сюда. Семь лет.
– А чем занимались до замужества?
– Неужели до сих пор не прочли в интернете? Конкурсы красоты, модельный бизнес. Словом, то, что обычно диктует женщине выигрышная внешность.
Сказав это, Ника в упор посмотрела на комиссара полиции Нойманн. И до этого она время от времени останавливала взгляд на Мише, и взгляд этот был полон откровенного любопытства. Она не сравнивала себя и Мишу, – просто наблюдала за ней. Как иногда наблюдают простые смертные за публичными людьми: знакомыми и незнакомыми одновременно.
Мишин же взгляд был абсолютно непроницаем.
Аллилуйя!
– Вы ведь закончили физмат, не так ли?
– Каюсь.
– А чем занимаетесь теперь?
– Помогаю мужу в финансовых делах. Иногда – в выработке стратегии развития бизнеса. Арсен Бартош – это не только аптеки. Ну и традиционно занимаюсь благотворительностью. Это ведь уголовно не наказуемо?
– Нет.
Капитан явно проигрывал жене аптечного магната. Пока – только по очкам.
– Хотелось бы поговорить о бизнесе вашего мужа. Который – «не только аптеки».
– Об этом вам лучше говорить с ним самим. Он возвращается в Россию второго сентября.
– И все же… Не только аптеки – это…
– Фармацевтика. Арсен много вкладывает в производство новых препаратов.
– Надо полагать, контактирует по этому вопросу и с зарубежными инвесторами? Лекарственное сырье и все такое.
– «Все такое», – Ника рассмеялась грудным смехом, как будто где-то рядом зазвенели серебристые рождественские колокольчики. – Это вы точно подметили.
– Скажите, ваш муж никогда не упоминал имени Вернер Лоденбах?
Пауза продлилась несколько секунд.
– Кажется, я слышала это имя. К сожалению, теперь не вспомнить контекст..
– Он никогда не приезжал к вашему мужу? Не вел с ним общих дел?
– Если бы вы назвали компанию, в которой он работает – мне было бы легче сориентироваться.
– Увы, – Литовченко сокрушенно развел руками.
– И мне было бы легче сориентироваться, если бы вы сказали, что произошло.
– Вернер Лоденбах убит.
– Сожалею, – блондинка снова улыбнулась. – Но при чем тут Арсен?
– Они были знакомы.
– Надо полагать, мой муж не единственный его знакомый?
Литовченко пропустил очередной прямой удар в челюсть и только и смог вымолвить: