– Почему же вы не представили меня? Вам было стыдно, что вас видят с такой серенькой провинциальной мышкой, Хавергал? – допытывалась она, стараясь придать лицу насмешливое выражение и гадая тайно, неужели ее предположение верно.
– Не говорите глупости, – оскалился он.
– Я чувствую, что здесь скрыта какая-то тайна. Пожалуйста, откройте мне правду. Мисс Девро и герцог встречаются тайно?
Он ухватился за эту мысль.
– Полагаю, вы угадали. Его семья против их брака.
– А почему? Чем нехороша мисс Девро? Может, она бедна? Хотя по ней этого не скажешь. Такой роскошный экипаж.
– Бесприданницы часто стараются выдать себя не за тех, кто они есть, чтобы надуть неосторожных холостяков.
– Я вытяну из герцога правду сегодня днем, – решительно заявила Летти и уселась поудобнее, чтобы получить удовольствие от поездки.
Ветви, покрытые молодой листвой, шатром раскинулись над ними, солнце заливало дорогу мягким светом. На небе не было ни облачка. День удался. И даже эта тайна придавала ему завершенность. Впереди было еще много времени, целый день и вечер, обещавшие новые приятные развлечения. Что еще можно было требовать от жизни? Можно было сожалеть только о том, что пришлось так долго ждать этого дня.
Хавергал был так счастлив, избежав разоблачения, что простил Летти за ее нотацию и приготовился развлекать ее дальше.
Поездка прошла для Летти слишком быстро. Когда позднее в разговоре с мисс Фитзсаймонс она назвала гостя просто Хавергалом, это прозвучало так естественно, словно она его иначе и на называла.
Виолетта подняла взор ввысь и сказала томно:
– Если бы я была лет на десять моложе, я бы его не упустила.
– Я тоже.
– Но, Летти, вы же ровесники. Три месяца разницы не идут в счет.
– Но в счет идет то, что я старая дева двадцати семи лет, а он молодой щеголь двадцати семи лет. Между нами разница по меньшей мере в десять лет. Любая юная леди в Лондоне будет счастлива заполучить его в мужья. Дамы, которых мы встретили сегодня с герцогом, были просто великолепны. Кроме того, у него ужасно неровный характер, – добавила она, но с меньшим осуждением, чем раньше.
– Да, но, как ни странно, это делает его еще более неотразимым. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующую минуту. Я уверена, что он намеренно не способен причинить зло.
– Похоже, ты права. – По крайней мере он искренне сожалел, что позволил себе грубо выразиться о ее возрасте. – Он намеренно не может обидеть.