Чем ближе подъезжали, тем сильней было разочарование. Увы, строение оказалось не таким основательным, каким казалось издалека. Круглая, высокая башенка, похожая на шахматную ладью, отгороженная ещё одной стеной — внешней. Эта была гораздо ниже, и если бы не угрожающие зубцы, не слишком отличалась от добротного дачного забора. В диаметре башня составляла не более двадцати метров, между ней и «забором» ещё с десяток. Высота строения восторгов тоже не вызывала — с четырёхэтажный дом.
«Ну и почему горанцы боятся этой каменной хибары?» — усмехнулась я мысленно. В поисках ответа скосила взгляд на Креатина. Юноша был спокоен как танк. Чёрт, а может он просто не знает, что соваться в эту крепость запрещено?
…Мы не рассчитывали на радушный приём и морально готовились к любому ответу, кроме этого:
— Война? Какая ещё война?
Толстощёкий страж расхохотался и захлопнул смотровое окошко ворот.
— Как какая? — ошарашено выдохнула я.
А Косарь крикнул громко:
— На нас Горанг напал! Открывайте!
— Горанг? — от хохота стражника массивные ворота чуть подрагивали. Или мне показалось?
— Горанг! — подтвердил Косарь. — Неделю тому! Высадились на западном берегу, а теперь скачут к столице.
Новый приступ хохота заставил нас отшатнуться.
— Да эти трусливые собаки на севере сидят! Всё не решаются перейти горный хребет! — докатилось с той стороны ворот.
Косарь побледнел, я побагровела, а Креатин выглядел оскорблённым до глубины души.
— Открой! — громыхнул Косарь. Подступил к воротам и обрушил кулачище на тёмные доски. Не дождавшись реакции, вешенский верзила принялся барабанить в ворота, что было сил.
— А ну пшли отсюдова! Пока я не вышел! — голос стража утратил веселье, звучал грозно, но совсем не страшно.
— А ты выйди! — прорычал Косарь, снова осыпая дверь ударами.
И ничего. Тишина. Только нарастающий ветер воет.
— Они что, идиоты? — спросила я тихо. — На налогоплательщиков бросаться…
— Идиоты? — проорал страж. И как только расслышал… — Это кто там тявкает?!
Коротко прогудел рог, через минуту ворота распахнулись. В проёме стояли трое массивных мужиков с копьями и взирали на нас, как на вшей. Я уловила лёгкий запах алкоголя.
Мда… Если крепости охраняет пьяное пузатое быдло, эта страна обречена…
— Чего?! Чего ты сказала?! — проорал толстощёкий.
Ой. Это было вслух?
— Не ори на мою жену, — выступил Косарь.
А после всё было как в кино. Страшном кино, которое снимают на основе реальных событий.
Упитанные мужики резко вспомнили, что они — не абы кто, а элита местного общества, и селяне, по идее, должны их уважать. Резко подтянули животы, перевернули копья безопасной стороной и пошли на Косаря.