— Добрый вечер! — Владимир Ильич подошел к Эвелине.
— Здравствуйте, чем могу помочь? — машинально проговорила она, отмечая необычную мягкость улыбки посетителя, его хорошо отглаженный приличный костюм. «Не похож на лузера», — подумала девушка.
— Мне нужен Караев Константин Борисович.
— К сожалению, его сейчас нет, — Эвелина взяла в руки карандаш. — Могу оставить для него сообщение?
— Когда он будет?
— В лучшем случае через неделю.
— О! — вырвалось у Владимира Ильича. — Я не смогу так долго ждать. Скажите, он в Москве?
— Константин Борисович в отпуске. Если у вас что-то срочное, я передам, и он свяжется с вами.
— Мне нужно поговорить с ним лично. Дело в том, что я специально прилетел из Германии…
Дружинников сразу сник. Какой же он идиот, что не узнал, будет ли он на месте. И что теперь ему делать?
— Из Германии? — отсутствие Караева придало Эвелине смелости. — Если решили вступить в «Клуб победителей», у вас еще есть время передумать.
Сама удивилась своим словам. Ведь когда-то была уверена в правильности того, что делает. И вот сейчас ей вовсе не хотелось, чтобы этот приятный мужчина лишился своих воспоминаний.
В карих глазах Владимира зажегся огонек интереса. Он подошел ближе и понизил голос.
— Почему вы так считаете?
Эвелина закрыла дверь в приемную и понизила голос:
— Это не всегда хорошо заканчивается. Человек, с которым я живу, жалеет, что прошел через это и был бы счастлив вернуть стертые воспоминания.
Она вкратце рассказала про Евгения. Один раз споткнулась, когда пришлось соврать, что его память стерлась случайно.
— Ради Бога продолжайте, — Владимир уселся на стул без приглашения и весь превратился в слух, забыв на некоторое время о неудачном приезде. Ему хотелось узнать, как используют его машину. Узнав, что Караев буквально поставил на поток промывание мозгов, профессор застонал и схватился за голову. — Но это же полное нарушение прав. Кстати, вы — он оглядел Эвелину, — просто работаете здесь или… — он не решился задать вопрос: не оказалась ли эта миловидная девушка пострадавшей.
— Я сама прошла через это, — доброе лицо Дружинникова скривилось от боли, и она поспешно добавила: — Но меня все устраивает. Ну, почти все. Я даже боюсь подумать, кем была раньше. — девушка вспомнила Верстакова и передернула плечами. Все это время она гнала от себя мысли о нем.
— Понятно, — мозг Владимира Ильича лихорадочно работал. — Вы что же, совсем не помните свою прошлую жизнь?
Эвелина вдруг обратила внимание, какие глаза были у ее нового знакомого. Глаза человека, у которого случилось непоправимое несчастье.