— Пять минут на сборы и чтобы больше я тебя не видела! Иначе от твоей смазливой рожицы ничего не останется, — грозно сказала Эвелина. «Орлица» исчезла в спальне. Домработница прижалась к стене, желая занять как можно меньше места. — Где моя дочь?
— Гуляет во дворе с учительницей. Скоро придут. А я тут убираюсь, — добавила женщина заискивающим голосом, поспешно отставляя ведро с прохода.
— Ты тоже убирайся! — буркнула Эвелина, еле сдерживая желание ударить по ведру ногой. Из комнаты послышался приглушенный голос «орлицы», вероятно, разговаривавшей по телефону.
— Пойдем, — Эвелина потянула Лычкина за рукав. — Прежде, чем уйдешь, — обратилась она к домработнице, — принеси нам кофе.
В огромной гостиной, плавно переходящей в кухню, молодая женщина опустилась на кожаный диван и, оглядевшись, пробормотала, что здесь ничего не изменилось. Евгений не переставал удивляться переменам, происходящим с его бывшей партнершей. Оказавшись дома, она превратилась в настоящую стерву. Попытался оправдать ее, но не смог. Если бы не чувство долга, убежал бы немедленно. В коридоре послышался звук каблучков, потом хлопнула дверь. Видимо, «орлица» сдалась без боя. Эвелина, бросив взгляд на домработницу, суетящуюся возле кофейной машины, отправилась побродить по квартире.
По кухне распространился приятный аромат свежемолотых зерен, и Лычкин подумал, что он должно быть очень давно не пил настоящего кофе. Домработница поставила на стол две белые фарфоровые чашечки с золотыми розами и вазочку с печеньем. Кофе был в меру крепкий и горячий. Эвелина появилась с папкой и начала перебирать бумаги. Через некоторое время послышался вздох облегчения, и она отбросила бумаги и взяла чашку со стола.
— Представляешь, этот олух даже код не поменял в сейфе. Как стояли цифры моего дня рождения, так и стоят.
Эвелина еще понизила голос и доверительно сообщила, что эта квартира, загородный дом в Горках и джип «Чероки» по-прежнему принадлежат ей. На ее имя также оформлена несколько фирм мужа и счета в банке. Она разгладила пальчиками доверенность, выписанную год назад, которая давала право Верстакову распоряжаться всем ее имуществом.
— Все-таки муженек мой — лох, — улыбнулась она. — Сам вырыл себе могилу. Пойдет к своей «орлице» в одних трусах.
Эвелина разорвала доверенность и бросила на стол. Крикнула домработницу и потребовала еще кофе.
— Зачем твой муж оформил на тебя все имущество? — удивился Лычкин.
— Он вел несколько рискованных дел и боялся, что если попадется, у него все отберут. А может быть, сделал это из-за того, что стал депутатом. — она отбросила назад длинные волосы. — Ну, где же Лера? Я так соскучилась по ней. — ее взгляд упал на домработницу, поставившую на стол новую чашку кофе.