Элиана нахмурилась и скрестила руки на груди, как делала всегда, если была с чем-то не согласна. К своему удивлению, она не испытывала к старику ни злости, ни недоверия, а его речи, хоть и звучат сложно, но не отталкивают, а заставляют прислушиваться. Но природное упрямство не позволяло ей расслабиться и согласиться со всем, что ей говорят. Элиане очень хотелось уличить Натана бен-Исаака во лжи, будто это могло оправдать пережитый ею страх и риск.
— И все же, я не ваша ученица и не стану ею никогда. Вы меня не заставите!
— Единственное, что истинно в твоих словах, — старик серьезно посмотрел на нее, — это то, что я не прибегну ни к насилию, ни к подлости, чтобы вынуждать тебя. Но ты сама захочешь, если узнаешь, какие сокровища тогда падут к твоим ногам.
— На что золото еврейке? — фыркнула девушка, встряхнув короткими кудрями. — У меня его отберут, и никакие богатства не купят мне честного имени.
— И снова ты права, моя славная девочка, — восхищение старика было таким искренним, что его насмешка еще больше колола самолюбие Элианы. — Золото не сделает тебе чести, я и не говорю о таких богатствах. Истинные сокровища сокрыты в знаниях и умении правильно их применять. Ты же слышала о мудрых царях прошлого.
— Вы о Соломоне?
— Значит, слышала.
— Те времена давно прошли, — Элиана отмахнулась рукой, отгоняя от себя наваждения, насылаемые словами Натана бен-Исаака. — Сейчас иудеи — бедные скитальцы, гонимые и презираемые всеми.
— Ой ли? — старик хитро улыбнулся и жестом пригласил ее следовать за ним.
Они вернулись на шумную улицу, и вновь пошли среди толпы. Неожиданно Элиана наткнулась на руку Натана. Он указывал на нищего, который обращался к каждому прохожему с мольбой о куске хлеба. Несчастный был очень худ и выглядел болезненно, а его одежда превратилась в грязное рванье.
— Подай ему.
В руку Элианы легла мелкая монета. Девушка вопросительно посмотрела на своего спутника, но все же выполнила его просьбу и опустила подаяние в руку нищего. Тот стал благодарить ее, и так истово посылал всякую благодать на ее голову, что даже не взглянул на лицо подавшей.
— Как видишь, в твоих руках были деньги, а в его — нет. Так ли нам хуже всех прочих?
— Вам повезло. Мне повезло. Но остальные…
— Помолчи, раз не знаешь, — старик продолжал на ходу, и ей пришлось почти бежать рядом, чтобы не упустить ни одного слова. — Я назову тебе имя: Хасдай ибн Шапрут. Это был великий ученый и дипломат. Он был личным врачевателем халифа Абд ар-Рахмана III, что правил в Кордовском халифате, и при этом являлся его советником. Его уважали даже те, кто презирал евреев. Чтобы заручиться его поддержкой, владыки прекращали гонения на наших братьев. Используя свое влияние и мудрость, этот достойнейший человек покровительствовал иудеям в ближайших землях и вел переписку с хазарами, что жили на далеких берегах.