Сара перебралась в заднюю часть машины, повозилась там. Точно такие же перепонки обнаружились и меж пальцами ног пациентки.
Заинтересовавшийся нашими движениями Патрик перевесился через окошко перегородки в салон. Вдруг лицо его побледнело, глаза расширились, челюсть нелепо отвисла. Он быстро-быстро начал креститься, шепча одну молитву за другой.
— Ты что, привидение увидел, — насмешливо пропищала Люси, — или на тебя голые женщины всегда так действуют?
— Вы, вы… Знаете, кто это?
— Призрак твоей бабушки?
— Это же русалка!
— Ну, русалка она там или вовсе баба-яга, а капельницу ставить нужно. Шура, ты не уснул там?
— Сейчас, только водички попью.
Я скрутил крышку и поднёс к губам горлышко бутылки. Несколько капель скатилось у меня по бороде и упало на высокую девичью грудь. Грудь пострадавшей чуть приподнялась, веки дрогнули.
— Интересно…
Уже умышленно я плеснул немного воды на светящееся белизной тело. Девушка задышала чаще, губы шевельнулись, глаза открылись, мутно глядя широкими зрачками.
Сомневаться не приходилось — каким-то загадочным образом красавица усваивала попавшую на её кожу жидкость. Я решительно перевернул бутылку кверху дном, так, чтобы вода стекала на нашу удивительную пациентку. С поверхности тела она исчезала неизвестно куда. Даже носилки намочить не успевала.
Больной между тем, вопреки медицинским прогнозам, становилось всё лучше. Вот только бутыль опустела. Схватив мятое синее ведро, из которого мы обычно мыли салон, я выскочил наружу. У автомобиля плотно, плечом к плечу, стояли жители посёлка, окружив нас широким кольцом. Я швырнул кому-то ёмкость, приказав:
— Воды, быстро!
Ведро поймали и убежали. Буквально через минуту оно вернулось уже полным до краёв. Комментарий Люси отличался завидной простотой:
— Ненаучно, но помогает. Лей, не жалей. Струйка с лёгким звоном устремилась вниз. Вот уже девушка разлепила губы и прошептала:
— Волосы…
— Что?
— Намочи волосы…
Я сгрёб в горсть её роскошную шевелюру и затолкал в ведро. Больная окончательно пришла в себя, завозилась, присела на носилках, потянулась к воде. Она напилась прямо из грязной посуды, а остаток вылила себе на голову. По окончании этих необычных реанимационных мероприятии девушка выглядела совершенно здоровой. Нежная кожа расправилась, обретя упругость, зелёным глазам вернулся живой блеск. Она, нимало не стесняясь своей наготы, сладко потянулась, колыхнув чашами грудей. Обратилась ко мне:
— Благодарю тебя, колдун из другого мира. Я думала — уже всё…
Патрик больше не высовывался из кабины, продолжая креститься и мелко дрожа. До меня донеслись из-за перегородки слова: