— Прозевавшие Бензин один-девять, к вам сейчас подойдёт четвёртая кардиологическая, отольёт немного.
— Спасибо, Зенит.
Патрик заметно обрадовался. Благо, что подмога поблизости нашлась. Могли бы припухать долго.
— Господь к убогим милостив, — пояснила начальница, в упор глядя на нашего бездарного водилу.
За кустами показалась высокая крыша реанимобиля. Вскоре он притёрся бортом к борту нашего обшарпанного транспорта. Патрик отправился за ведром и шлангом, а я, посадив мышку на плечо, вылез поприветствовать коллег. Дверцы машины распахнулись. Сердце моё ёкнуло. Интересно, побьют меня или удастся свалить вину за такую трапезу на начальницу?
Медики обрадованно замахали руками. Похоже, морда лица останется цела. Я осмелился подойти, поздоровался.
В ответ парни рассыпались в благодарностях. Они горячо клялись, что вкуснее не едали если не в целой жизни, то уж, во всяком случае, в этом мире. А дешевизна обеда привела их в такое изумление, что до сих пор деньги пересчитывают, не в силах поверить, что отдали так мало.
— Как вам хозяйка понравилась? — сделала наивную мордочку Люси.
Врач бригады отгрыз кусок от вдохновляюще пахнущего огромного бутерброда, прожевав, ответил:
— Весёлая дама. Хотела, чтоб мы ей какого-то мороженого дохляка отреанимировали.
— А вы что?
— Мы велели ей разморозить его предварительно. Постепенно, аккуратно, прибавляя в день по четверть градуса тепла. А мы будем либо сами заезжать процесс контролировать, либо кого из коллег присылать. Пока что педиатров отправили дополнительно проконсультировать. В леднике у ней градусов двадцать ниже нуля, покуда оттает, разработаем дальнейшую тактику. Не лишаться же такого заведения из-за того, что ейного свёкра сам Христос не воскресит! — И доктор снова откусил изрядную долю своего интересного харча.
— Нормально восприняла?
— Ха. Видишь, гонорар пережёвываем. Угощайтесь! — И коллега отвалил нам солидный ломоть аппетитнейшего окорока, кинув его на пышную белую краюху Надо быть, того самого, который сулили нам.
Начальница долго искала хвоинкой в зубах остатки мяса, глядя вослед удаляющемуся реанимобилю. Наконец вымолвила восхищённо:
— Вот это есть то, что я назову настоящим, подлинным профессионализмом. Что скажешь?
— Век живи — век учись.
Дорога упёрлась в длинный каменный причал, уходящий в огромное озеро. Другого берега различить я не мог. Поверхность воды, покрытая мелкой рябью, казалась совершенно пустой.
— Приехали! — скомандовала начальница.
— А где ж больница?
— Сейчас покажу.
Я подобрал съехавшую вниз папку с бланками, раскрыл, выискивая чистый сопроводительный лист. Люси наклонилась, пристально глядя куда-то мимо рычагов включения переднего моста и понижающей передачи. Смотрела долго, внимательно. Наконец подняла глаза: