— Почему сразу убили? Сам умер. Сердце…
Гена опечалился, а мне сразу расхотелось уходить. Ведь самое интересное только начинается!
Однако делать нечего, придется отложить разговор до послезавтра. Оно, может, и к лучшему. После похорон Гена размякнет и охотно поделится с нами информацией.
На улице Клюквина стряхнула с себя любовный дурман и с чувством выругалась в адрес возлюбленного.
— Скользкий тип, — сделала она вывод.
— Точно. А еще бабник, — поддакнула я.
— Сначала доводит до полусмерти на тренировке, а потом в баре охмуряет…
— Я ж говорю, бабник!
— Что ты все бабник да бабник! — возмутилась Клавдия.
— А ты зачем ему глазки строила и дышала взволнованно? — не осталась в долгу и я.
— Так ведь ради дела стараюсь! Прежде чем человека на разговор откровенный вызвать, его нужно что?
— Что?
— Обаять, расположить к себе… А такой типчик должен постоянно получать подтверждения своей неотразимости. Тогда его можно брать тепленьким!
У меня было иное мнение на этот счет. Геннадий, конечно, страдает нарциссизмом, но он далеко не дурак и откровенничать со своими подопечными так просто вряд ли будет. Признаюсь, я очень надеялась на похороны.
— Клавка, — обратилась я к сестре, — послезавтра Коленьку хоронят… Может, сходим?
— Зачем?
— Ну-у, так… Все-таки не посторонний человек, и вообще…
Я попыталась объяснить самой себе, что подразумевается под словом «вообще». Но сколько ни напрягала мозги, ничего не получилось. Видно, права людская молва, утверждая, что человек либо спортсмен, либо умный. Стоило немного нагрузить мышцы, как сразу же отказалась функционировать голова! С досады я топнула ногой. Только вот не заметила, что стою в луже. Веселенькие брызги полетели в разные стороны.
— Афоня, мать твою! — взвизгнула Клюквина.
Моя куртка, куртка Клавдии, сумки, джинсы — все было в мелких точечках грязи.
— Сама стирать будешь! — предупредила Клавка.
— Буду, — смиренно согласилась я, отряхиваясь.
Проезжавшему мимо нас водителю «девятки» показалось, видимо, что мы так развлекаемся. Он лихо промчался по огромной луже на шоссе, подняв фонтан грязи. Издевательски мигнув габаритными огнями, «девятка» скрылась, а мы остались, как говорится, обтекать.
— Вот придурок! — Клавка в бессильной злобе потрясла кулачком. — Чтоб у тебя кардан треснул, чтоб глушитель отвалился, чтоб тормозной шланг потек!
Я изумленно слушала сестру, удивляясь ее познаниям в области технического устройства автомобиля.
— Откуда про кардан знаешь? — спросила я Клюквину, когда она иссякла.
— Ой, да у нас в салоне и не такого наслуша-ешься. Разве только о космических ракетах не болтают…