Сейчас Вэй Юй стоял над деревянным ящиком этого самого противовеса и наблюдал, как туда сгружают свинцовые чушки.
– Что делают! О Всевышний, вы только посмотрите, что делают! – вдруг ахнул кто-то из рабочих.
К воротам подползла «черепаха» под большими плетеными щитами – уже вся утыканная стрелами и дротиками. Хорошо, что у карматов не оказалось в запасе нафты и смолы. А все крупные камни явно подняли к аррада на башне…
Вытирая грязные руки о набедренные повязки, обслуга манджаника размахивала руками и тыкала пальцами. Ханьцы тоже побросали канаты и кивали друг другу бритыми головами.
На плоской вершине надвратной башни карматы деловито целились из луков. Хорошее у них вооружение: луки мощные, тюркские. Да и больших, почти в рост человека хватало: из таких стреляли бедуинские племена Ямамы. Все при кольчугах. Кстати, великолепное вооружение и доспех куплены в аш-Шарийа на награбленное у ашшаритов золото. Купцы даже под страхом смерти не могли отказаться от торговли оружием с карматами. Круговорот вещей в природе, как об этом писал ибн Сина: они нам смерть, мы им золото, они нам золото, мы им оружие, они нам смерть. Чудесно.
– Что они хотят сделать? – раздраженно бросил аль-Мамун.
Поправляя на лице платок, халиф обернулся к Элбегу ибн Джариру. Молодой военачальник красовался в парсийском шлеме со сложной чеканкой: от обода до макушки хищно вышагивали злые львы Хативы. Городские оружейники славно расстарались для джунгарского джунда: а что, воины Элбега прикрывали их от каких-то новых наглых пришельцев из западных степей. Журжени, что ли, их называли. Рассказывали, что они уже лет десять как терзают границы Хань. Теперь вот стали наведываться в гости к ашшаритам…
Элбег отвел от лица черный шарф и блеснул белыми-белыми зубами:
– Хотят открыть ворота, о мой халиф!
– Горе тебе, что ты говоришь, о Элбег! У них нет тарана!
– Разве не сказано в жизнеописании Пророка, составленном ибн Хаукалом, что ансары плечами выломали ворота Хайбарской крепости?
– Тьфу на тебя, о Элбег! – сплевывая мгновенно набившийся в рот песок, пробурчал аль-Мамун.
Ну что за дурь – вот так ломиться, без надлежащего снаряжения, без…
Обернувшись снова – надо приказать этим дурням уходить, пока их не перестреляли, как сайгаков! – Абдаллах не обнаружил рядом с собой молодого джунгара. Тот стоял рядом с Вэй Юем и быстро трещал по-ханьски, тыча пальцем в сторону замка.
Ханец кивнул, махнул рабочим, те налегли плечами на канаты. С жутким стоном и ахом в небо взмыла мачта манджаника. Дерево напряженно, зло гудело, россыпь камней из пращи медленно разлеталась в желтой пыли осады.