Она резко втянула воздух, потом прошептала: «Нечестивец», как раз когда в столовую с торжественным лицом вошел лакей.
Все глаза обратились на миниатюрный замок на серебряном подносе, который он осторожно водрузил посреди стола.
– С днем рождения, дядя Берти, – с гордой улыбкой провозгласила Пиппа.
Замок мерцал в свете свечей. Это была готика, рококо и всякая мешанина. Даже парочка горгулий восседала на крыше. Все вместе громко кричало «сказка» – интригующая сказка с горбатыми ведьмами и сияющими принцессами – и являлось полной противоположностью той чистой, простой, рациональной архитектуре, которую предпочитает Грегори. Но было в этом сказочном замке что-то такое… от чего у Грегори перехватило дыхание, когда он его увидел.
«Ты мог бы жениться на ней», – были первые, крайне нелогичные слова, которые пришли ему на ум.
Но разумеется, он не может.
«Ты мог бы жениться на ней», – вернулась мысль, на этот раз более пронзительная. Он подумал о миниатюрной колдунье, которая сидит в замке перед своим хрустальным шаром и заколдовывает его. «Спаси ее от этой скучной жизни. Она слишком хороша, слишком необычна, чтобы пропадать зря».
Но конечно же, он этого не сделает.
Это было бы безумием.
Когда-нибудь, через много лет, он женится ради выполнения долга, а Пиппа в качестве жены ему никак не подходит. Она любопытная. Требовательная. Она будет будоражить его. Он не может позволить себе открыться еще больше – ни ей, ни кому-либо другому.
И нельзя забывать, что он не должен жить в свое удовольствие, наслаждаясь богатством и положением. Его жизнь должна быть целиком подчинена долгу, долгу перед семейством Брейди. А если Грегори женится на Пиппе, которая создана для радости и даже не знает этого, он будет счастлив.
Поэтому Пиппа совершенно не подходит.
Осталось несколько часов, напомнил он себе. Всего несколько часов, и он будет на пути в Тарстон-Мэнор.
Дядя Берти наклонился вперед и поднес к глазу монокль как раз в тот момент, когда самая большая и самая замысловатая из круглых замковых башен отвалилась от сахарной скульптуры. Она рухнула на свечу и загасила ее, но прежде раздалось шипение, пламя резко вспыхнуло и погасло. И в воздух поднялся завиток дыма.
Леди Грэм тихонько вскрикнула.
Мистер Трикл фыркнул.
– Вот так да, – добродушно проговорил дядя Берти. – Он мне нравится, Пиппа. Даже в таком виде.
По комнате распространился едкий запах жженого сахара.
– О Боже. – Пиппа закусила пухлую нижнюю губку.
– Не унывай, моя девочка, – подбодрил ее Берти. – Любовь все меняет, знаешь ли. Для меня этот замок идеален уже только потому, что его сделала ты.