- И в чем будет Энн?
Мэри пустилась в детали. Лили расцвела.
- Я так рада, что все честь честью и на широкую ногу. А то теперь сплошь да рядом такие куцые свадьбы пошли.
Мэри не сдержала улыбки: вспомнила собственный церемониал. Сказала:
- Но ты-то будешь, конечно?
- Я? Ты думаешь?
- Ну конечно, должна же ты меня поддержать. Одна я не выстою против второй миссис Рэмсботтэм.
Лили хохотала, как ребенок.
- Да, получается, надо будет прийти.
* * *
- Но знаешь, - Мэри сказала после паузы, - мне на самом деле пора.
- Ну, неужели? - У Лили опало лицо. - Да, конечно, ты же такой занятой человек.
- С Рождеством дикие хлопоты. Дети, оба, остаются дома. В дверях помедлила. Прибавила:
- Знаешь, Лили, мы будем ужасно рады, если ты к нам выберешься - в любое время.
Лили улыбнулась:
- Спасибо тебе большое. Но ведь я понимаю, у тебя вечно куча дел.
- В доме, конечно, у меня кавардак. Но - знаешь что? Ты же никогда не была в Галерее, правда? Выберись как-нибудь, только не откладывай в долгий ящик. В четыре уже почти темно, и мы спокойненько посидим за чашечкой чаю - никто лезть не будет. И топят наконец-то прилично.
- Я бы с удовольствием.
- Так смотри, не забудь. Вот, на тебе адрес.
- Сразу после Рождества и зайду.
- Ну, счастливо тебе. Чай был дивный, спасибо.
- Спасибо, что пришла.
- До свиданья, Лили.
- До свиданья, Мэри. Поцеловались.
* * *
Трясясь в автобусе по дороге домой, Мэри так и видела перед глазами Лили - худая, бледная, белокурая женщина храбро улыбалась в дверях своей одинокой квартиры. Бедняга Лили. И что она на Рождестве будет делать?
Вечером вдруг осенила идея. Почему б, например, не устроить в Галерее выставку акварелей Ричарда и Лили? Люди теперь падки на такие штуки, десятые годы в моде, и вообще - почему бы нет, ну, просто разнообразия ради? Хотя - Лили, скорей всего, и слушать не захочет. Не будет она ничего продавать. Не стоит и заикаться.
Странно, сегодня из головы не идет Десмонд. Иной раз неделями не вспоминаешь. Может, я заболела? Да нет, здоровье в полном порядке. И глубинное какое-то появилось ощущение собственной силы. Сильна - и стара. Будущее не пугает, с прошлым покончены счеты. Теперь уж оно не саднит душу, не ранит, прошлое. И все же, все же только подумать - Дик, мама, папа, Десмонд - столько всего было, случилось, и так, кажется, немыслимо много всего, и так все неимоверно сложно, запутано, что, если бы мне, семнадцатилетней девчонке, принес кто-то книгу, сказал: на, смотри: вот что тебе предстоит - как перед экзаменом с кошмарно трудной программой, заартачилась бы: нет, нет, не могу я, мне такого не одолеть! А ведь ничего, одолела, до самого до последнего пунктика. И в конце концов все гладко сошло, и, в общем, ничего такого особенного, ничего потрясающего. И так все быстро кончилось!