Вторым мертвецом, которого он забрал из Туманной Башни, был Сейфуллах. Сраженный спирохетой, последний из рода Аджухамов был больше похож на высохшую мумию, чем на пышущего здоровьем кучеяра-острослова, который по прихоти судьбы и решению имана стал господином Арлинга. Сейфуллах должен был помочь ему исправить ошибки молодости, но изменил судьбу. Регарди до сих пор не знал, кому больше нужно было его служение халруджи – Аджухаму или ему самому. С тех пор как Арлинг поклялся в верности Сейфуллаху, прошло много лет. В первые годы халруджи ненавидел заносчивого кучеяра, с трудом справляясь с собственной гордостью, но когда в его жизнь бурным самумом ворвалось прошлое, а Аджухам едва не погиб в ловушке керхов, Арлинг, наконец, сделал выбор.
Его бывший друг Даррен, ставший Карателем, не должен был появляться в Сикелии и бросать вызов империи драганов, много веков правившей городами кучеяров. «Освобождение» Сикелии началось жестоко – с уничтожения Балидета, нового дома Арлинга, где он надеялся забыть Магду и обрести покой на пороге старости. Надеждам не суждено было сбыться. Магда навсегда поселилась в его сердце, терзая своим бессмертным образом, покой превратился в мираж после Боев Салаграна, а года рассыпались, словно песок, переносимый ветром с одного бархана на другой.
Даррен позвал Арлинга с собой, но халруджи выбрал другой путь. Ведь Даррен Монтеро и Арлинг Регарди были давно мертвы, а Маргаджан и ученик имана не могли служить одному богу. Каратель верил в справедливость Подобного, серкета, который правил «райскими» землями за Гургараном, куда так желали проникнуть драганы, остановленные непроходимыми горами. Арлинг же был предан иману, который много лет назад объявил Подобному войну. И то, что эта война была почти проиграна, ничего не меняло. Уже давно не было ни Балидета, ни школы имана, ни самой Сикелии, но Регарди оставался халруджи, поклявшийся в верности Сейфуллаху и давший клятву соблюдать обеты Махди.
Туманная Башня, где он нашел умирающего Аджухама, стала маяком. Там, где царила тьма, он оставил сомнения и боль, туда, где горел свет – невидимый, но согревающий теплом, он взял решимость и гнев. Время утекало, словно кровь, но ему нужно было успеть – успеть вытащить Сейфуллаха из пустыни, пока болезнь не истощила его, успеть спасти имана из Пустоши, пока серкеты не отправили его Подобному, успеть предупредить Сахара о том, что Скользящие догадались, кто скрывался под маской Великого Судьи, успеть спасти мир, который исчезал под песками самумов, насылаемых Маргаджаном. Но больше всего ему хотелось, чтобы спасли его, вернули в теплый и уютный мир далекого Балидета, который исчез до того, как он понял, что полюбил его.