— А кто они теперь? — спросила Бекки, почтительно вручая их своей госпоже.
— Это резной кубок, — сказала Сара, украшая кувшин гирляндой. — А это, — и она осторожно положила оставшиеся цветы в мыльницу, — чаша из алебастра, украшенная самоцветами.
Она так бережно касалась вещей и так блаженно улыбалась, словно была не наяву, а во сне.
— Ой, красота-то какая! — прошептала Бекки.
— Нам бы вазочки для конфет… — размышляла Сара. — Ах, да я же только что видела!
Она побежала к сундуку и извлекла оттуда клубок шерсти, завернутый в красную с белым папиросную бумагу. Из бумаги тут же сделали что-то вроде кружочков, последними цветами украсили свечу. Только волшебство могло превратить хоть во что-нибудь старый стол, накрытый шалью, на которой лежит всякий хлам; но Сара отступила на шаг и оглядела его сияющими глазами.
— Скажите, мисс, — спросила Бекки, робко оглядывая комнату, — это у нас Бастилия или что-то другое?
— Совсем другое! — вскричала Сара. — Это пиршественный зал.
— Ух ты! — восхищалась Бекки. — Шественный зал! — и принялась разглядывать новоявленные чудеса.
— Понимаешь, — сказала Сара, — он для пиров. Потолок тут сводчатый, вон там — галерея для менестрелей, тут — огромный очаг, в нем дубовые поленья, и повсюду горят смоляные факелы.
— Ой ты, Господи! — только и сказала Бекки.
Открылась дверь, вошла Эрменгарда, согнувшись под тяжестью корзины, и вскрикнула от радости. Когда в темноте, с холода войдешь в комнату и, против ожидания, увидишь красную скатерть, белые салфетки, цветы — поневоле обрадуешься.
— Сара! — воскликнула она. — Нет, какая ты!..
— Правда, красиво? — спросила Сара. — Это все из сундука. Я посоветовалась с волшебными силами, и они велели поискать там.
— Только, мисс, — воскликнула Бекки, — вы ж не знаете, что это! Наверное, вы думаете… Мисс Сара, вы ведь лучше объясните!
Сара объяснила, волшебство помогло ей, и Эрменгарда почти увидела золотые блюда, сводчатый потолок, дубовые поленья, мерцающие факелы. Потом она принялась вынимать из корзины пироги, фрукты, конфеты — ну, настоящий пир!
— Настоящий пир! — воскликнула она.
— Прямо как у королевы, — вторила Бекки.
Тут Эрменгарде пришла блестящая мысль.
— Вот что, Сара, — сказала она, — представь, что ты принцесса, а тут — королевский замок.
— Это же ты даешь пир, — возразила Сара.
— Тогда принцесса ты, а мы — твои фрейлины.
— Куда мне! — вздохнула Эрменгарда. — Я очень толстая. И вообще, я не умею. Давай уж ты.
— Ну, хорошо, — согласилась Сара.
Тут ей пришла в голову мысль; она побежала к камину.
— Там много мусору и бумаги! — воскликнула она. — Мы их зажжем, и несколько минут у нас будет совсем настоящий камин.