И я выбрался. Естественно перепутал направление и выбрался не к тому городу, что увидел с высоты, а к совершенно другому, но выбрался. И город, открывшийся моему взору — Крапивий Берег. А значит, я добрался туда, куда и должен был!
Имперцы зашевелились еще при моем подходе к стенам. Они не рушили мосты. Не закрывали решетками ворота. Они и представить не могли, чтобы опасность для целой армии мог представлять грязный, в рваной одежде и с покрасневшими глазами, одинокий человек.
Меня попытались «тормознуть» и проверить документы, которых у меня «нема». Хотели тут же, без оформления протокола, забрать меня в отделение, но я оказался из буйных. Вызвали дополнительный наряд. Затем еще один и еще. Когда наряды закончились, а я кончаться не желал и даже продолжал двигаться строго по направлению к городу, то тут уж подключились регулярные войска. С артиллерией и авиацией. Но опять же я продолжал продвигаться вперед, игнорируя «покусывания» врага.
Я миновал предместья, поблудил по обезлюдевшему городу.
Крапивий Берег, находясь под пятой Империи, потерял всю свою привлекательность. Яркие краски сразу пожухли, потускнели. Столбы с изображениями животных срублены топорами врага и пылают кострами. Немногие жители, не сумевшие или не захотевшие бежать, стали рабами захватчиков.
Я прошерстил лагерь врага, отыскивая клетки с пойманными людьми и освобождая невольников. Мне попадались и крестьяне и военные. Я собирал пленников в кучи, и когда народу набиралось порядочно, то «приказывал» Имперцам сопроводить освобожденных до союзных войск, а затем сдаться. Мои приказы никто и не думал оспаривать, потому как, находясь под влиянием Подчинения, оспаривать меня невозможно.
Словно вирус альтруизма, я неторопливо двигался по базе врага, сея мир и отвращение к войне. Постепенно враги перестали нападать и даже стали сторониться. Я также перестал воздействовать на их разумы, посчитав, что если они решат отступить, то мне и не нужно совершать такое злодейское насилие над личностью.
Меня окружили очередные элитные войска, вроде недавних Зеркал, и ко мне вышли трое церковников. Их одежда сразу вспомнилась мне. Примерно такой наряд (а может и точно такой) красовался и на епископе Ирике. Я присмотрелся к показавшейся троице, но среди этих «епископов» ни одного Ирика не обнаружил. Возможно он, больше не желает видеть меня? Обидно, а ведь я думал, что мы с ним можем подружиться! Хотя нет, не можем.
— Значит, ты и есть — легендарный правитель волшебников — Феникс?! — отчего-то плаксиво и мерзко выдал эти слова монах, стоящий центральнее двух других.