Впрочем, девушка решила не делиться со спутниками своими мыслями до того, как разберется с причиной их появления. Но она вдруг поняла, что мир стал больше, краски ярче, а мысли яснее. А сама она, как будто приняла весь этот мир на уровне инстинкта, на уровне базового понимания, дооформляясь в соответствии с его потребностями и становясь сильнее. И ей нравилось это ощущение соответствия. Она поняла, что можно жить без сомнений, подчиняясь заложенной внутри базовой потребности. В конце концов, в этом мире живут и подчиняются инстинктам не только обычные люди, творящие существа, но и звери. И не признавать их право на существование, на следование своим инстинктами было бы странно, и в данном случае уже невозможно.
Глава 8
…Все, что не посчитано – не существует! Это – главное правило счетоводов. Они считают все, что видят, и это позволяет выстраивать в их мозгу связи, цепи событий и явлений. Каким-то образом эти связи воплощаются в мир, удерживая его целостным. Каждый счетовод живет на вверенной ему территории, и, считая все по много раз, скрепляет окружающую действительность сильнее с каждым пересчетом, из-за чего она становится все более и более материальной и стабильной. Делать это они должны постоянно, иначе ткань вселенной может прохудиться и расползтись, как старая тряпка…
* * *
«Забавно, всю жизнь считать все, что видишь, – подумала Аурелия, откладывая книгу, – интересно, есть ли у них в голове еще какие-то мысли, кроме цифр?». Впрочем, подошло время ужина, и настойчивые напоминания об этом голодного организма, мешали ей сосредоточиться на чем либо еще.
Аурелия постучала в комнату Айи, и вскоре обе девушки спустились к ужину. Этот постоялый двор мало чем отличался от всех предыдущих. На этот раз они расположились за большим столом в нижнем зале, и девушки, придя раньше остальных, увлеченно продолжили начатый разговор. Аурелия была рада тому, что Айя, наконец, перестала их сторониться, и постепенно раскрывалась. Сейчас, рассказывая какую-то забавную историю, она и впрямь походила на маленького смешливого ребенка, озорные огоньки в глазах которого, казалось, плясали без устали.
Девушки громко смеялись и не замечали ничего вокруг. Верес, спустившийся вслед за ними, с удивлением отметил про себя, насколько же они похожи. По идее в этом не было ничего удивительного, учитывая родство, но ранее их лица были изменены разными тяготящими их чувствами и мыслями, а теперь, лишенные казалось этого бремени, они обрели гладкость и легкость, еще больше подчеркивающие сходство. Как будто с холста убрали все лишние краски и пятна, и он предстал перед взорами чистым и настоящим. Верес невольно залюбовался такими похожими девушками, молча сел и, улыбаясь, попытался вслушаться в разговор, однако разобрать что-то кроме обрывков фраз и веселого смеха он не мог, поэтому просто наблюдал за переливами цветов в их глазах, которые говорили ему куда больше, чем все слова вместе взятые.