— А прозектор где был?
— В принципе, он был здесь же, в морге. Только он не следил за моими манипуляциями и во вскрытии не участвовал. Если бы это вскрытие было обычной рутинной работой, я бы попросил его подписаться под протоколом задним числом, и никто бы ничего не узнал. Но в случае с Прознанским, как я понял, речь идет об убийстве. Я допустил серьезную ошибку, нарушив определенную законом процедуру, и это моя вина. Если я сейчас предложу прозектору подписать протокол, то посторонний человек фактически разделит со мной мою личную ответственность. Это будет бесчестно по отношению к нему. Вы понимаете это?
— Я-то понимаю, — Шумилов раздосадовано замолчал. — Давайте-ка почитаем, что вы там написали.
Уже первый взгляд на документ с очевидностью выдавал его огрехи: на титульном листе отсутствовала «шапка», которая должна была содержать перечень должностных лиц — свидетелей и участников проводимой аутопсии.
— Я просто не знаю, что здесь написать, — бормотал Пашенко. — Я вообще не предполагал, что этот документ придется куда-то представлять; думал, полежит в столе пару месяцев и отправится в корзину.
Шумилов пролистал протокол, бегло пробежал глазами содержание. В принципе, особых вопросов увиденное не вызывало.
— Вот что, Владимир Владимирович, давайте сойдемся на следующем. Этот, с позволения выразиться, «протокол» я сейчас забираю. В дело его подшить, конечно, никак нельзя, но я покажу его помощнику прокурора, может, мы что-то и придумаем. Черновые записи вскрытия тела Прознанского вами сохранены?
— Разумеется.
— Возможно, мы попросим вас восстановить этот документ. В любом случае, я с вами в ближайшее время еще увижусь. Хочу предупредить на будущее, но… делать этого не стану. Полагаю, вы сами уже все поняли.
— Да, господи, конечно, я сам все понимаю… Накуролесил! А ведь сам молодежь учу, как должно документы составлять!
Шумилов убрал в портфель бумаги и уже собрался было уходить, но остановился в дверях:
— Владимир Владимирович, а в каком часу, по вашему мнению, скончался Николай Прознанский?
Пашенко задумался, тяжело вздохнул и начал издалека:
— Задача анатома, производящего вскрытие тела, точно описать состояние всех частей и органов покойного. Задача судебно-химического исследования — представить точные данные об обнаруженных во внутренних органах вредоносных веществах, назвать пути их проникновения в организм и зафиксированные концентрации. Анализ всех этих данных будет осуществлять судмедэксперт. Мой протокол не претендует — и не может претендовать! — на полноту экспертного заключения, но как специалист, понимающий все тонкости этого дела, могу сказать…