Внимательно посмотрев на нее, он повторил поцелуй, и Амбер с расширившимися от страха глазами махнула ему рукой.
Подкравшись к окну, Харун внимательно вгляделся в темноту. Если там притаились стрелки, он едва ли заметит их, но, похоже, они расслабились. Цель достигнута. Зачем же мешать новобрачным наслаждаться медовым месяцем?
Харун стал осматривать мебель. Стулья были прибиты к полу, однако к ним нельзя было привязывать канат. Ближе всего к окну стоял обеденный стол, но он был слишком стар и мог не выдержать его веса. Вновь окинув взглядом комнату, Харун понял, что канат можно привязать только к кровати. Она стояла далеко от окна.
Харун слегка приподнял кровать, проверяя, насколько она крепка, и начал осторожно двигать ее к окну. Он привязал канат к кровати и осторожно стал спускать его из окна. Конечно, все происходило очень медленно, они тратили драгоценное время, но бросить канат вниз было рискованно. Это могло вызвать шум и встревожить стражников.
Наконец канат был спущен. Выглянув в окно, Харун увидел, что конец его не достает до земли совсем немного, и облегченно вздохнул. Подняв вверх большой палец, он взглянул на Амбер.
В призрачном лунном свете он увидел ее улыбку. Она испытала такое же облегчение, как и он. Быстро махнув ей рукой, Харун перелез через подоконник и, крепко вцепившись в канат, стал спускаться вниз.
Преодолев половину пути, он почувствовал, что руки его начали кровоточить. Они обсуждали это с Амбер, и она знала, на что идет.
Харун надеялся лишь на ее мужество. Но ведь ей всего двадцать два года. Он объяснил Амбер, как спускаться по канату, но если она запаникует…
Поглощенный мыслями о жене, Харун не заметил, как преодолел вторую половину пути. Тога его съехала набок, но булавки держались крепко. Босиком бежать ночью по земле нелегко, однако Амбер будет гораздо тяжелее, чем ему.
Снова оглядевшись, Харун никого не увидел. И тогда он дернул три раза за канат. Через секунду Амбер выглянула из окна. Времени у них совсем не было; небо на востоке стало светлеть. Она перелезла через подоконник и начала спуск. Сердце его разрывалось на части: он восхищался ее храбростью и боялся, что она упадет. Харун напрягся, готовясь поймать жену в любой момент.
Амбер замерла на половине пути. Шторы, скрученные в канат, ободрали ее ладони до крови. Дальше шли простыни – по ним было легче спускаться. Харун чувствовал ее боль, как свою.
«Спускайся, любимая. Я жду тебя…»
Она буквально скатилась вниз, и сердце его подскочило к горлу. Раздался легкий стук о землю, и Амбер, широко улыбаясь, встала возле мужа, явно гордясь собой: