Триг остался спокоен, когда мир вокруг нее сделался холодным и серым.
Своим безжалостным голосом он сказал ей на ухо: «Не смей. Не сдавайся, мать твою. Борись».
И Лена боролась.
Боролась до сих пор.
Со своими ранами. С зависимостью от других.
Со своими чувствами к Тригу и с воспоминанием о том, как его щека прижималась к ее щеке, и он тихо шептал, думая, что она без сознания.
– Не оставляй меня, Лена. Не смей уходить туда, куда я не смогу за тобой пойти.
Он никогда не подходил так близко к тому, чтобы сказать, что испытывает к ней не вполне братские чувства.
Когда-то давно… Да, она могла бы ответить на них, если бы он дал ей повод.
Но теперь?
Ни за что.
Что она может предложить ему теперь? Она, которой каждый новый день давался с трудом. Она, которой обычно хотелось наброситься на всех и каждого, а не любить их.
Да и физический урон от ран оказался совсем немалый. Такое прекрасное тело, как у Трига, заслуживало, чтобы под ним лежало не менее красивое тело, а не такое, как у нее, покрытое шрамами и едва способное двигаться. И еще. У нее никогда не будет детей. Триг это знал. Он слышал, как врач сообщил ей эту новость. Хотя Лена и сама об этом догадывалась.
Но для Трига это была новость, и сквозь волокна редкой больничной простыни она видела, как упала вниз его голова на сплетенные руки и уже не поднималась все то время, что врач давал свои разъяснения. Он так ничего и не сказал, только, подняв голову, бросил в ее сторону косой взгляд из-под ресниц и быстро отвел глаза.
Триг не стал ее жалеть. Скорее это выглядело как печаль.
На полке маленького холодильничка в номере стояла бутылка красного вина. Лена открыла ее и налила себе полный стакан. Достав из чемодана чистую одежду, она забрала все это с собой в ванную.
Вода должна помочь. Вода всегда помогала ей расслабляться и ясно мыслить.
Найти Джареда. Вот ее цель.
Уберечь Лену от опасностей – вот цель Трига. Она знала это точно.
А потом, когда все встанет на свои места, они найдут такой способ общаться дальше, чтобы он перестал нянчиться с ней, как с ребенком, а она перестала постоянно сопротивляться. Способ, который позволит им быть искренней и перестать ссориться. Способ, который позволит ее влечению стать более платоническим.