Для окончательного утверждения плана проведения операции требовалось совсем немного – увязать его с реалиями «текущего момента» и уточнить некоторые детали.
Военные – они и в Африке военные. Через кабульских коллег они без особых проблем разузнали содержание «легенды» предстоящей операции. Составлявшаяся на основании аналитических материалов месячной давности, она была адаптирована к складывавшейся на ту пору в провинции военно-политической обстановке. Зная заранее, что от них хочет слышать высокое начальство, «кандагарцы» пришли на заседание Военного совета с заблаговременно сделанными выводами.
Зная об особенности «красных командиров» – врать, не моргнувши глазом, – Варенников сразу поставил все точки над «i», предупредив присутствующих о персональной ответственности за свои слова и недвусмысленно намекнув, что он в достаточной мере располагает информацией и о противнике, и о том, что творилось в провинции в последние месяцы.
Потом началось что-то непонятное. Все заранее приготовленные рапорта почему-то застревали у докладчиков в горле, а все их речи сводились максимум к пятиминутной перетасовке различных военных терминов в сочетании со словами «товарищ генерал армии».
Где-то после пятого или шестого доклада Варенников не выдержал и, прервав очередного выступавшего, перешел на отборный мат. Его выразительная речь продолжалась минут пятнадцать. За это время генерал успел навешать кучу ярлыков на докладчиков, не упустив возможности пригрозить им понижением в звании, увольнением из рядов, досрочной отправкой в Союз и еще много чем.
Спустив пар и немного успокоившись, генерал попросил доложить руководителя группы советников МВД. Стало быть – меня.
Как и положено, я встал и представился по всей форме. К докладу приступать не спешил, следя за ответной реакцией генерала. Мне впервые довелось вот так близко, за одним столом, встретиться с военным руководителем столь высокого ранга, и я не знал, как он отреагирует на появление в штабе совершенно незнакомого ему человека.
Не отрывая ручку от своего блокнота, генерал несколько секунд изучал меня взглядом, после чего коротко спросил:
– А где полковник Денисов?
Денисов, руководитель группы советников МВД СССР в Кандагарской провинции, буквально на днях убыл в Союз. В январе 1988 года у него подходил срок отпуска, который полагался всем советникам по истечении одиннадцатимесячного пребывания в Афгане. А тут еще вышла оказия, благодаря которой можно было ускорить отъезд на Родину…
* * *
…Используя доверительные отношения с командиром одной из договорных банд, командование провинциального царандоя вышло на торговцев оружием в Пакистане, изъявивших желание продать ПЗРК «Стингер». Главарь договорной банды, выступавший посредником в этой сделке, запросил за комплекс три миллиона афгани, что по тем временам было эквивалентно ста восьмидесяти тысячам долларов США. Для нищего Афганистана это были огромные деньги.