«Бутаковка» была поменьше «Алма-Тау» и использовалась только спортсменами для сборов альпинистов, легкоатлетов и велосипедистов (неплохое шоссе позволяло гонять из города и обратно). Зимой там обычно присутствовало человек десять, но в этом году не пожелал, остаться на зимовку даже сторож. А поскольку Черный Альпинист эту турбазу игнорировал, не заселили ее и военные.
Еще не добежав до турбазы, Тахир наткнулся на то, что искал, — большую поляну у речки на повороте ущелья пересекали следы. Свежие — поскольку шли по ночному снегу. Тахир пустился в погоню.
Альпинист, видимо, мало заботился об его удобствах. Следы вели в глухой ельник и петляли там, постепенно выводя на склон горы. Дальше по склону Альпинист обогнул Бутаковку и вдруг резко пошел на гребень хребта. Тахиру пришлось скинуть лыжи, закрепить их в чехле за спиной, вооружиться ледорубом и последовать тоже на гребень. Он иногда останавливался перевести дух (пот градом катил, — судя по всему, для маньяка удобства пути ничего не значили, в лоб брал и уступы, и скалы, чтобы затем легкомысленно сбежать в низинку, и снова наверх). Брал бинокль и изучал окрестные склоны: во-первых, мог увидеть живого Альпиниста, во-вторых, надеялся заметить на чистых снежных местах следы — и по нормальному маршруту проследовать к ним.
Он с надеждой поглядывал на редкие облака, иногда шествовавшие от вершины к вершине, — почему-то хотелось ухудшения погоды. Когда бежишь в долине, просто жарко, немного поджаривает кисти рук (в перчатках невыносимо палками работать). Здесь, у верхней кромки гор, солнце, как гипотетическая сковородка, поджаривало его, — при том, что одновременно сухой и морозный воздух прохватывал временами потное тело под курткой, напоминая о себе.
Было четыре вечера. Вернуться к Евсею он уже не успевал. Можно было бежать назад, на «Бутаковку», но тогда поиски Альпиниста придется начинать заново, по новым следам, спустя несколько дней. Потому что Альпинист шел «на дело». Тахир решил следовать за ним, сколько хватит сил, и, аналогично маньяку, ночевать в пути…
Так оно и вышло. Прошел до заката еще с десяток километров, успел спуститься в долину, развести костер, поужинать. Завернулся в спальник, но не засыпал долго — какие-то шорохи и шумы настораживали, хоть и твердил себе, что Альпинист на одиноких мужиков не нападает. Шевелили лучами звезды сквозь ветви рябин и берез, еще не сбросивших листьев. Потрескивали дрова в костре. Он достал карту, чтобы проследить пройденное сегодня. На карте были красным пунктиром обозначены те маршруты Черного Альпиниста, которые удалось проследить предшественникам Тахира. И теперь он обнаружил, всматриваясь в зеленые и коричневые пятна гор на клеенчатой бумаге, что идет почти точно по одному из них. Идет в ущелье Чинджоу, недалеко от Чимбулака, где в широкой пойме реки Весновка расположилось три аула. Больших, богатых — из них Альпинист тоже похищал девушек.