* * *
К утру страх и отчаяние слегка утихли, и Марк с интересом посмотрел на поднос с едой, который тюремщик просунул в отверстие под дверью.
– Вот ваша кормежка, – прорычал снаружи тюремщик. – Давайте ешьте! Мне совсем не хочется, чтобы зверье разочаровалось, когда ему подсунут умирающих от голода преступников!
Он грубо засмеялся собственной шутке и удалился, шаркая ногами.
Фест пошел к двери, взял поднос и принес его в угол, где сидели на соломе мальчики. На подносе лежали буханка черствого хлеба, несколько кусков засохшего сыра и кость с остатками вареного мяса на ней; к этому прилагался кувшин воды. Фест разделил хлеб и сыр на одинаковые порции и сунул в руки мальчиков. Марк с готовностью все взял и заставил себя начать грызть корку хлеба. А вот Луп просто смотрел на еду, лежащую у него на коленях, пока Фест не положил руку ему на плечо:
– Ты должен поесть.
– Зачем? Какой в этом смысл?
– Ты должен поддерживать в себе силы. Вдруг нам удастся найти какой-то выход?
Луп нервно засмеялся:
– Как? Как мы можем выбраться? Нам конец, Фест. Все кончено. Мы умрем.
Фест стиснул плечо мальчика и, скрипя зубами, заговорил с холодной решимостью:
– Мы не мертвы, пока мы не мертвы. Все, что угодно, может случиться с этого момента и до того дня, когда нас собираются выставить на арену. И если что-то случится, ты должен быть крепким, чтобы ответить на вызов судьбы. Понял? А теперь ешь!
Луп состроил гримасу, потом неохотно отломил кусок хлеба и начал жевать.
– Вот так-то лучше, – кивнул Фест. – Никогда не теряй надежды.
Они ели в молчании, и, поскольку ни один из мальчиков не заинтересовался костью, Фест, пожав плечами, взял ее себе и вонзился зубами в те крохи мяса, что удержались на суставе. После этого он заставил Лупа и Марка встать и заняться упражнениями и весьма крепко толкал писаря, чтобы, утомив тело, выбить из его головы все ненужное. Когда солнце добралось до зенита, Фест закончил урок, и мальчики, вспотев и тяжело дыша, упали на солому. Луп в предыдущую ночь совсем не спал и теперь, утомившись, быстро заснул.
– Ему с этим не справиться, – тихо сказал Фест.
Марк расправил плечи.
– А ты удивлен? Или ты думаешь, я легко справлюсь?
Фест повернулся к нему и испытующе всмотрелся в его лицо.
– Ты уже достаточно хорошо справляешься, Марк. Ты выглядишь спокойным, несмотря на обстоятельства.
– Тебе так кажется? – Марк опустил голову на руки и тихо сказал срывающимся голосом: – Я проиграл. Моя мама будет страдать всю оставшуюся жизнь. Будет голодать, терпеть побои и никогда не узнает, что случилось со мной.