– Что я думаю, – лениво перебил его Калеб, – так это то, что нам пора бы с ужином разобраться: к нам вон официантка идет.
Их заказы были одинаковыми. Бифштексы, печеная картошка с маслом, томатный соус с чесноком.
– И еще побольше жареных луковых колец, – сказал Трэвис.
– Разумеется, – сказал Джейк. – Как мы могли забыть о пользе овощей?
Две кружки пива и эль для Трэвиса.
Официантка принесла все, кроме горячего, почти сразу же, прихватив и тарелку с кешью.
И они ели, пили и говорили о том, о чем обычно говорят парни.
Трэвис наконец почувствовал себя расслабленным.
Почему он так разозлился из-за одного глупого вопроса? В этом не было смысла.
Но разговоры помогли.
Будничная ерунда. Бейсбол, футбол, хоккей. Джейк почти закончил отделку дома, и его ранчо присоединится к «Эль Суэно». Калеб и его жена искали землю под строительство собственного дома.
Наконец принесли бифштексы. Они заказали еще пива. И только Трэвис почувствовал себя совсем хорошо, как его братья переглянулись и отложили ножи и вилки, а Калеб спросил:
– Тебя что-то беспокоит, Трэвис?
Трэвис натянуто улыбнулся:
– Ничего. В отличие от тебя, Калеб.
– Эй, – мягко произнес Калеб, – ты поаккуратнее. Я ведь на допросах собаку съел.
Трэвис рассмеялся так, как и должен был. Он хотел сделать вид, что не понимает, о чем речь, изобразив невинную гримасу. Увы… Нельзя провести детство с двумя парнями, видящими тебя насквозь, а потом спокойно врать им прямо в лицо. Кроме того, до этого момента он не понимал, как много для него значила ночь прошлой пятницы. Точнее, его реакция на ту ночь.
Но все же он не собирался рассказывать обо всем в подробностях.
Так что Трэвис пожал плечами, отложил нож и вилку, вытер губы салфеткой и сказал:
– Я встретил женщину.
– Он встретил женщину, – сказал Калеб Джейку.
– Ого! Потрясающе… Наш брат, успешный инвестиционный менеджер, встретил женщину. Как ловко он уклоняется от ответов!
– Я ни от чего не уклоняюсь, – коротко бросил Трэвис. – Это просто женщина. Ничего особенного. И я не какой-то инвестиционный менеджер. Я директор финансовой фирмы. И почему вы вообще говорите обо мне так, будто меня здесь нет?
– Потому что последний раз, когда мой брат не хотел говорить о женщине, с которой встречался, он был по уши влюблен в Сьюзи Франклин.
Трэвис откинулся на спинку стула, сложив руки на груди:
– Да это еще в школе было. А я был, как ты выражаешься, «влюблен» не более чем сейчас.
– Он слишком много возражает, – сказал Джейк.
– Я не возражаю. Нечему тут возражать.
Трэвис хотел сказать это особенно безразлично, но, едва взглянув на братьев, понял – не сработало. Он тяжело вздохнул и склонился над столом: