— Значит, мое положение может ухудшиться?
— Боюсь, что так. Гэлбрейт еще упомянул о письме, которое ваш дед якобы послал вашему отцу незадолго до кончины.
— Он показал его вам?
— Да. Оно напечатано на машинке, что меня уже удивило, потому что ваш дед всегда писал письма от руки. В этом письме он сообщал, что решил лишить вас наследства и, соответственно, составил новое завещание, в котором все отказал вашему отцу. Ловко! Если бы имущество было разделено между сыновьями, это выглядело бы подозрительно. Слишком много народу знало, что ваши дед и дядя не разговаривали годами.
— Но в таком случае, — сказал Дэнни, — дядя Хьюго опять же получит в итоге все, поскольку мой отец оставил ему все свое имущество. Вы сказали: «Ловко». Означает ли это, что у вас есть сомнения, действительно ли мой дед написал это письмо?
— Да, сомнения есть, и немалые, — ответил Манро. — И не только потому, что письмо напечатано на машинке. Оно состоит из двух листков писчей бумаги, принадлежавшей лично вашему деду, что бросилось мне в глаза сразу, однако по какой-то необъяснимой причине первая страница письма напечатана на пишущей машинке, а вторая написана от руки; в ней немного слов: «Таковы мои личные желания, и я полагаюсь на вас обоих в том, что они будут исполнены в точности. Ваш любящий отец Александр Монкриф». На первом, напечатанном, листке как раз и изложены эти самые личные желания, в то время как вторая страничка письма не только написана от руки, но дословно совпадает с листком, который прилагался к первоначальному завещанию. Красноречивое совпадение.
— Но уже одно это служит достаточным доказательством…
— Боюсь, что нет. Хотя у нас есть все основания полагать, что письмо — фальшивка, факт остается фактом, вторая его страничка, несомненно, написана рукой вашего деда. И вряд ли хоть один суд в стране примет в этом споре нашу сторону. Что еще хуже, будто всего этого недостаточно, — продолжал Манро, — ваш дядя подал вчера иск с жалобой относительно посягательства на его имущество. Не удовольствовавшись тем, что он законный наследник поместья в Шотландии и дома на Болтонс-террас, он еще требует, чтобы вы выехали из последнего в течение тридцати дней. В противном случае он угрожает вам судебным предписанием.
— Значит, я потерял все, — сказал Дэнни.
— Не совсем, — сказал Манро. — У вас еще остается ключ, и, как я подозреваю, банк вряд ли отдаст коллекцию марок человеку, у которого ключа нет.
Через несколько минут председатель вернулся и вновь занял место напротив своих возможных клиентов.