* * *
В дневное время, когда солнечный свет из стрельчатых окон струился на постель, Пенни голышом забиралась под шелковистую простыню и, подкрепляя силы профитрольками, штудировала старые учебники по гражданскому праву. Теперь наряды доставляли ей прямо на дом. Дизайнеры лично снимали мерки. Стоило лишь высказать пожелание, и Макс вывозил ее в оперу или театр; впрочем, она редко покидала пентхаус.
Близился запуск «кончиков», и Пенни задавалась вопросом, что с ней будет дальше. Напрасными иллюзиями себя не тешила. Законченная холодность Максвелла не допускала и мысли, что он ее действительно любит. Хватало и того, что есть человек, понимающий твои потребности чуть ли не телепатически. Макс частенько отпускал массажистов, сам заступая на их место. Умело разминал ей забитые мышцы, точно знал, что творится у Пенни в душе. Вслушивался в ее дыхание, как в живую речь.
Максвелл понимал ее так хорошо, что уже и слов не требовалось.
Вот мужчина, кто увлечен ею до крайности, кто сам восторгается тем, что помогает взойти на вершины такого наслаждения жизнью, какие ей и не снились. Он ее ценит.
За ним – за самым богатым и, возможно, наиболее влиятельным человеком Земли – наблюдали миллиарды людей, а он наблюдал за Пенни. Глазок камеры, торопливые закорючки скорописи в блокноте придавали ее жизни новый, еще больший смысл. Под его сторожким взором возникало ощущение безопасности. Заботы. Только не любви. Чего нет, того нет.
* * *
За две недели до запуска «кончиков» Макс вдруг замер в разгар любовной игры. Медленно, будто смирившись с неизбежным, извлек из нее очередной агрегат и положил на тумбочку.
Стягивая каучуковые перчатки, сказал:
– Ты мне больше не нужна.
Взял в руки блокнот.
– Непротиворечивость и достоверность твоих реакций под слишком большим вопросом.
Делая пометки, взглянул на часы.
– Свои личные вещи и гардероб найдешь на борту моего самолета. Они уже упакованы и доставлены на летное поле.
Максвелл обернулся. Оцепеневшая Пенни лежала на подушке белого атласа. Он прижал два пальца к ее шее, замеряя пульс.
– Пилот проинструктирован доставить тебя куда пожелаешь. В любую точку земного шара.
Поди тут возрази. Даже ноги сдвинуть не дали.
Он записал последний набор показаний с ее пульсом и температурой.
– В швейцарском банке на твое имя положены пятьдесят миллионов долларов. Доступ к этим средствам получишь позднее при условии, что впредь не будешь искать со мной встречи. – Максвелл взглядом подчеркнул суть своих распоряжений. – В случае разглашения деталей нашей совместной деятельности счет будет заблокирован.