Дежурившая вчера девочка-интерн по имени Ульяна отсиделась без выхода к кафедре, потому что из-за скандала ординатор взяла доклад о произошедшем на себя. Опять же, за сутки ни на самом отделении, ни у реаниматологов не умер ни один человек, что позволило обеим избежать невидимой глазу галочки в памяти начальства. Повезло.
– Повезло.
Именно это слово и произнёс одетый в зелёное, странное среди белых врачебных халатов терапии дежуривший ночью реаниматолог в ходе собственного доклада.
– Вытащили. Когтями.
Реаниматологу с пониманием покивали – кто начальственно-благосклонно, кто с удивлённым восхищением. Одну из едва не погибших два дня назад больных – в возрасте аж 76 лет и с целым букетом сопутствующих диабету заболеваний дежурившая той ночью пара ординатор-интерн вместе с реаниматологами буквально выцарапала у гуляющей по отделению невидимой смерти. И хотя следующий день женщина провела на грани, за ночь её состояние несомненно стабилизировалось. Она не была первой на отделении, кого реаниматологи за последнее время сумели вытащить с того света, и удача улучшила настроение у многих.
Больные на отделении умирали не первую неделю. Ничего особенного в этом теоретически не было – терапия вообще специальность неблагодарная. В каждом из специализированных или «общих» кластеров терапевтических палат за десятки лет умерли десятки больных, но это было понятным, – и хотя и печальным, но естественным ходом жизни. Извините, здоровые люди в большинстве случаев в больницу не ложатся. Весной сердечникам особенно тяжело, – меняется погода, а в Петербурге она иногда меняется так, что с трудом ходят даже практически здоровые. Ближе к маю начинается цветение, и в гости к людям приходят аллергии. Пока до мая пока было ещё далеко: как указывал календарь с изображением размахивающей мечом загорелой культуристки в окружении зубастых чудищ над рабочим столом у Николая дома, и как подтверждали все остальные календари, сейчас было самое начало апреля. Если считать начиная с конца февраля, то число умерших за это время на отделении больных перевалило за тридцать. Фактически, кто-то умирал почти через день.
– С точки зрения страховой медицины, больные должны умирать именно от того, от чего их лечат.
Доцент Свердлова изрекла эту фразу с таким видом, будто все слушающие должны были содрогнуться. Ничего нового в ней не было, но курируемые ей интерны и молодые ординаторы значительно переглянулись – им нетрудно, а человеку будет приятно. Стоя в коридоре, молодежь ожидала распределения поступивших больных и, возможно, некоторых деталей не озвученных на конференции.