«Провинциальный репортёр» освещал все эти события. Город маленький, но всегда есть о чём писать. Тем более все местные СМИ завязаны либо на органы власти, либо на частный бизнес, который так или иначе всё равно связан с властями. Я же созерцать молча это не мог, писал. Говорил даже в одной заметке, что власть сидит на пожаре, администрация горит, как в лихие девяностые годы, но создаётся впечатление, мол, как будто ничего не происходит. И указывал фамилии.
И тогда меня избили. Ходили за мной человек шесть, потом подошли, сказали: «Чего всякую фигню пишешь?» Повалили и попрыгали по голове. Я думал – убьют, но отделался сотрясением мозга. Очень легко. А вскоре от меня ушла жена, с которой мы прожили почти три года. Незаметно сбежала. Повыносила свои вещи из дома, а затем пропала – не отвечала на звонки. После всех событий возникнуть могли только самые чёрные мысли, я думал, с ней что-то случилось серьёзное. Потом сама позвонила, чтобы подробно рассказать, как спала с нашим общим приятелем… в его машине, он часто приезжал к нам во двор якобы по работе, она спускалась к нему… Об этом знали многие уже бывшие друзья, но молчали… И я запил. Неделю не выходил из запоя. Андрей спасал, привозил пиво и успокаивал, говорил, что надо не бросать газету, в городе её ждут. Приезжал Ромка.
Однажды Андрей пришёл, я сидел на кухне, принёс водки. Играло радио. И тут я услышал Кипелова: «Дождь проходит сквозь меня, но боли больше нет…» – я попросил Андрея сделать погромче звук. Он выполнил мою просьбу. Мы с ним выпили. На фразе «В шуме ветра за спиной я забуду голос твой» – запел сам. Последний припев мы орали с Андреем: «Я свободен, словно птица в небесах. Я свободен, я забыл, что значит страх». Доорал, вытер слюни и забыл про жену. Навсегда.
Тогда я понял, что музыка – это изложенное настроение в звуках. Для каждого случая есть своя композиция, а моя жизнь может зависеть не только от меня самого, но и от чёртового случая, веди ты хоть самый праведный и здоровый образ жизни.
А Казантип – однобок. Клубная музыка настраивает на весёлый лад, не более того. Секс без интима.
Я выпиваю «шампанского» ещё. Вдруг меня начинает тошнить. Останавливаю танец, говорю Жене:
– Пойду к морю, я напился, надо вдохнуть свежего воздуха.
Как ни странно, он провожает меня. Девушки идут за нами. Я хочу их прогнать, чтобы они отстали, не хочу показывать себя, извергающего содержимое своего желудка. Но не могу сформулировать просьбу…
Рита спрашивает:
– Кирилл, тебе плохо?
– Да, – говорю еле-еле.
– Засунь два пальца в рот, – советует Регина. – И умойся морской водой.