Я снова вернулся к Орчневу. Пошевелив мозгами, русский выдал информацию, позволившую заполнить еще одно пустое место в моем пазле: некоторое время назад Орчнев привлек внимание КГБ, и за ним установили скрытое наблюдение. Совсем недавно он пытался связаться с руководством ЦРУ в Вашингтоне, но некий русский агент, работающий в британском посольстве в Вашингтоне, перехватил письмо, которое было затем по какой-то причине передано в Англию – Розовому Конверту. О чем шла речь в письме, Каравенов не знал. А вот у меня одна мыслишка завелась.
Некоторое время мы оба молчали. Я угостил его сигаретой. Покурили. Русский лежал на кушетке – долговязый, худой, с гусиной кожей и сморщившимся членом – и выглядел жалким и потерянным.
– Что ты теперь сделаешь? – спросил он вдруг. – Убьешь меня?
Хороший вопрос. Чертовски хороший. Вообще-то убивать его я не планировал, но и сообщать ему этого пока не хотел. Прежде чем озвучивать свою идею, лучше подождать – а вдруг у него найдется для меня что-то еще? Я не ответил и только молча курил.
– После всего, что я тебе здесь рассказал, Чарли Харрисону в любом случае конец. – Он нервно посмотрел на меня чистыми от страха глазами.
То, что он сказал, было верно, но лишь при условии, что мне удалось бы выбраться с острова живым. Впрочем, делиться с ним своими опасениями я не стал – мало ли что взбредет человеку в голову?
– Получу лет пятнадцать, а то и двадцать, – продолжал Каравенов. – А за что? В том-то и дело, что ни за что. Грабишь банк – берешь несколько сотен тысяч. Получаешь десятку. Через пять лет, если ведешь себя хорошо, выходишь. В тайничке у тебя припрятано с полмиллиона баксов – хорошая компенсация. А что получу я? Ни хрена. Выпустят лет через двадцать. Депортируют в Россию. Там за провал тоже по головке не погладят – отправят в какую-нибудь глушь, может быть, обычным мастером по ремонту телефонов. – Он криво усмехнулся.
Я посмотрел на него:
– Если ты им понадобишься, они вернут тебя раньше. Обменяют на какого-нибудь американца.
Мои слова произвели желаемый эффект – Каравенов занервничал еще сильнее:
– А зачем им меня возвращать?
– Ну уж точно не затем, чтобы провозглашать тебя героем.
– Я приехал сюда работать, никто не предупредил, что это затянется на четырнадцать лет. Немалый кусок жизни, а? – Энтузиазма в его голосе не прозвучало. – Сказать по правде, мне здесь нравится. Всегда хотел махнуть в Америку. Когда предложили эту работу, я сразу согласился, ухватился обеими руками. Прикинул так, что, если буду делать дело хорошо, останусь навсегда. И все шло замечательно, пока ты не свалился как снег на голову. – Голос его дрогнул, и мне показалось, что он вот-вот расплачется.