Она увидела, как из проулка и с прилегающей улицы на площадь выскользнули тени.
Она подняла фотоаппарат.
Множество полицейских в гражданской одежде и двое в форме подбежали к двери, прежде чем она успела закрыться. Через секунду пьяный парень был уже снова на улице, и двое испанских полицейских держали его под руки с каждой стороны. Ноги в ботинках волочились по земле, на лице отражалось лишь безмерное удивление. Он, вертя головой, смотрел то на одного, то на другого полицейского, а потом принялся протестовать на до боли знакомом стокгольмском наречии:
– Чего вы делаете? Эй, отпустите. Ребята, вы что? Что вы меня держите?
Анника слегка прикоснулась к кнопке, дождалась, когда парень оказался в фокусе, и нажала спуск. Вспышка осветила улицу на шестидесятую долю секунды. Выждав две секунды, Анника повторила процедуру.
– Что за черт?!
До парня наконец дошло, что с ним случилось, и он стал неистово вырываться, отбиваясь от полицейских руками и ногами, но это мало ему помогло.
– Козлы! – кричал он по-испански. – Идиоты! Отпустите меня! Мать вашу!
Через несколько секунд его затолкали на заднее сиденье полицейского автомобиля, вместе с ним сели трое полицейских – двое по бокам, один впереди.
Автомобиль, взревев, тронулся с места и исчез.
Рядом с Анникой появился Никлас Линде.
– Ты говорил, что шведа уже задержали, – сказала Анника.
Полицейский рассмеялся.
– Это он и есть, – сказал он, наклонился к Аннике и поцеловал ее.
Никлас целовался просто фантастически.
– Как его зовут? – шепнула она прямо ему в губы.
– Хокке Зарко Мартинес. Поедем к тебе или ко мне?
Она высвободилась из его объятий и посмотрела на фотоаппарат.
– Через несколько часов я лечу домой.
– За несколько часов можно очень многое успеть.
Она покачала головой и подняла на него взгляд:
– Нет.
На мгновение он наклонил голову, потом поднял ее и рассмеялся.
– Пошли, – сказал он. – Я отвезу тебя в отель.
Он ни разу не прикоснулся к ней, пока они шли к машине.
Они молча сели в БМВ, молча поехали.
До отеля они добрались очень скоро, и Никлас, резко затормозив, остановил машину.
– Мне надо было меньше болтать, – сказал он, глядя прямо перед собой.
Она посмотрела на него.
– Дело не в том, что я не хочу.
Он искоса взглянул на нее.
– А в чем тогда дело?
Она решила сказать правду.
– Я не осмеливаюсь, – сказала она. – У меня так давно этого не было, что я уже забыла, как это делается.
Он засмеялся и ласково погладил ее по щеке.
– Этому невозможно разучиться, как езде на велосипеде.
– Ты долго еще пробудешь здесь? – спросила она.
– Не знаю. Я иногда езжу домой. А что?