– Я вижу, не зря поутрянке глазища продирали, – с задором пробасил довольный князь, поглядывая на взрытую стадом землю. – Ну, что где зверушки то, а то мясца парного отведать не терпится.
– Ушли они отсель, – произнёс Кудря.
– Как ушли? Куда?
Князь сдвинул брови.
– Да тут они, рядышком, – заметив недовольство Трувора, поспешно поправился следопыт-кривич. – Вон видишь, кусточки, думаю там они, большое стадо.
– А где же загонщики наши, что-то их не слыхать, в лесу заплутали, или речку перейти побоялись?
– Да, что ты, что ты, они же ещё засветло отправились, просто им круг больший обогнуть пришлось, что бы до брода дойти, да переправиться. Погоди малость, скоро появятся.
Словно в подтверждение слов худощавого Кудри, откуда-то издалека раздались гулкие звуки. Кто-то из загонщиков подул в турий рог. Свист, бряцанье, и грохот трещоток, а так же заливистый собачий лай стали различимы чуть позже.
Охота начиналась.
Первыми из кустов выскочили две крупные матки. Ветер дул в сторону зверей, и кабаны не сразу учуяли людей. Всадники, разбившись в цепь, помчались навстречу стаду. Вскоре в стороне показалось ещё несколько самок уже с выводками и парочка молодых кабанчиков. Увидев людей, животные свернули в сторону, и оказалось посреди голого поля. Они были обречены, охотники били из луков, посылая одну стрелу за другой. Первыми пали несколько молодых поросят. Одна из маток, увидав, что её детёныш упал сражённый стрелой, встала как вкопанная, развернулась, собираясь бросится на ненавистных людей, но воевода Вадим, на полном скаку, вогнал копьё ей пол лопатку, кабаниха умерла мгновенно. С лаем из кустов выскочили собаки. Даньша пустил на ходу стрелу, и та впилась вбок небольшому кабанчику, но тот не остановился, а лишь слегка замедлил свой бег. Молодая лохматая лайка, подлетела к подранку, и, ударив плечом, сбила поросенка с ног. Клацнули клыки, и огромная псина, вцепившись в пятак, прижала кабанчика к земле. Несчастный визжал, пытаясь вырваться, но собака крепко держала добычу.
– Может добить, что б ему бедняге не мучатся? – обращаясь к оказавшемуся поблизости Вадиму, выкрикнул Даньша и соскочил с коня.
– Кому придёт в голову жалеть маленького поросёнка в мире, где людей режут чаще, чем свиней, – с ухмылкой ответил воевода и умчался вдаль, в погоне за очередным зверем.
Тем временем лайка, придушив жертву, поднялась и довольно завиляла хвостом. Видя, что с кабанчиком покончено, Даньша вскочил в седло, и погнал Орлика в поля, где металось перепуганное стадо.
В паре сотен шагов, Даньша увидел как четверо псов, окружив крупного молодого самца, держат его, не давая уйти. Юноша поспешил к собакам, но увидел князя.