И еще вездесущие мухи, казалось, слетевшиеся сюда со всех окрестностей. Давящий на нервы мучительный зуд тысяч крыльев. Не знаю, как кому, а для меня облепившие трупы мухи и стали последней каплей. Блевать я, правда, не стал, просто торопливо отошел на наветренную сторону.
После того как пятеро красноармейцев исторгли себе под ноги остатки и без того не слишком обильного обеда, Гурский, выругавшись под нос, поспешил увести отряд обратно в лес. И все равно тот чудовищный запах смерти, словно въевшийся в одночасье в одежду и кожу, преследовал всех нас еще не один час – еще один, кроме запаха сгоревшей плоти, запах войны… этой войны, впрочем, как и любой иной…
Тьфу ты! Сморгнув, я раздраженно потряс дурной головой. Идиот, нашел время для воспоминаний! Еще и таких… жизнеутверждающих, блин! Самое время, ага. Можно подумать, мне и своих воспоминаний не хватает, тех, что с Северного Кавказа привез. Кстати, я ведь так и не успел поручику рассказать, что тоже на войне побывал. Ну, не совсем на войне, конечно, скорее, как это принято называть в моем времени, являлся «участником боевых действий». Короче говоря, «срочку» я фельдшером прослужил, поскольку училище перед самой армией закончил. Когда повестка пришла, особо не сомневался: нужно, так нужно. Сначала на полковом МП, затем при медсанбате и уже перед самым дембелем в госпитале в Моздоке – к счастью, еще до того рокового взрыва в две тысячи третьем. Так что на «боевые» я выезжал от силы раза три. Но и без этого всякого насмотрелся – такого, о чем не то что рассказывать, но и просто вспоминать не хочется. Вообще не хочется. Когда в родной Краснодар вернулся, так в первый год едва с ума не сошел, даже водка не помогала. Особенно когда раз за разом во сне видел, как пацанов на вертушках прямо из боя на сортировку привозят, вместе с «двухсотыми», чтоб дважды технику не гонять…
Взглянув на часы, хмыкнул: что-то поручик задерживается, пора бы ему уж и возвращаться, больше полутора часов прошло. Да и комары, заразы, совсем заели. Жаль, что до изобретения аэрозольных репеллентов еще времени, как… Додумать мысль не успел: сначала метрах в двухстах раздались какие-то крики, и в ответ сухо зашелестел «МП-40» поручика. В ответ бахнуло два раскатистых винтовочных выстрела. Снова автоматная очередь и гулкий «бабах» маузеровского карабина – второй день на войне, а уже научился их различать! Несколько секунд тишины, и опять короткое «тыш-тыш-тышш» трофейного автомата. Вовсе уж короткое, похоже, патроны закончились.
Все, блин, не удалось Николаю Павловичу тихо уйти! Вернее, судя по диспозиции, ушел-то он как раз тихо, но вот на подходе вляпался: то ли преследования не заметил, то ли уже тут на кого-то напоролся. Так, ну и что же мне делать? Впрочем, какая на фиг разница? Товарища выручать, вот что! Как там во второй части «Мы из будущего» говорилось: «Не, хлопцы, вчетвером сюда – вчетвером обратно». Вот именно…