Накрывшая волна ужаса и разочарования впечатлила ее. Холодный пот прошиб девушку, при этом она почувствовала, будто сидит на горячих углях. Она изо всех сил старалась не подавать виду, радоваться за новобрачных, Дэна и Зои, и старалась как можно меньше думать о Маркусе.
Правда, это самое сложное. Особенно сложно стало, когда они с Лили входили в церковь следом за невестой, и Селия краем глаза увидела Маркуса, стоявшего рядом с Дэном. Не заметить его, почти двухметрового роста, широкоплечего, с иссиня-черными волосами и по-голливудски красивым лицом, практически невозможно. Ослепительно-голубые глаза, прямой гордый нос, чувственные губы – при всех своих недостатках Маркус, несомненно, весьма привлекательный мужчина. Тем не менее Селия отдала бы все на свете, чтобы избежать его общества.
И все-таки ей удалось удержать себя в руках, потому что на нее были устремлены пятьдесят пар глаз. И как уж тут пошлешь его куда подальше, ограничившись сухой улыбкой. У нее нет на это права. Напротив, оставалось лишь взять его под руку и вместе пойти между рядами церковных скамеек. Ей нужно это сделать. И она это сделает.
В ближайшие тридцать секунд.
Органист заиграл торжественную Токкату Видора. Счастливые новобрачные Дэн и Зои, широко улыбаясь направо и налево, прошествовали по проходу. Селия выпрямила спину и постаралась выдавить из себя подобие улыбки, но получилось натянуто и неискренне. Сложно улыбаться искренне, когда на душе скребут кошки.
Она внушала себе, что не станет с ним связываться, однако за спокойным и безмятежным внешним обликом бушевали нешуточные страсти. Никто не знает, какого напряжения ей стоило держать себя в руках, с каким трудом она заставила себя не смотреть в его сторону, особенно когда почувствовала на себе его взгляд. Ее не остановит даже то влияние, которое он всегда на нее оказывал. Когда бы они ни встретились, она теряла самообладание, становилась совершенно на себя не похожа, мозг переставал работать, по телу бежала дрожь.
Нет, она возьмет себя в руки и справится с задачей. Ее нимало не смутят ни жар его тела, ни волнующий запах, ни весь его образ, который так и толкает ее ему навстречу. Она подавит в себе желание, единственное из всех, которое испытывала, – увести Маркуса отсюда и наброситься на него со всем пылом страсти, сдерживаемой в течение многих лет. Она справится. Как справлялась годами, с той самой ночи, когда он попытался затащить ее в постель. На спор.
В конце концов, всего-то тридцать метров от тяжелой дубовой двери до алтаря, и все, что от нее требуется, – улыбаться и держать рот на замке. Не так уж и сложно. Потом, во время неизбежной фотосессии и вечеринки (к счастью, короткой), она постарается избегать его. Как всегда. Все просто.