— Поосторожней смотри, — предупредил Фрол Максимович. — У него обрез.
— Вот страх-то! — озорно сверкнув глазами, сказала она. — Блудливая собака в чужом дворе телка боится.
— Смотри, — опять предупредил ее Фрол Максимович, — прорвется к протоке — на плот и уплывет.
— Не уплывет. Суводь нынче там, на старой протоке, начинается, а за поворотом коловерть сильная. Вот и присмотрю, как его там будет крутить: река-то нынче, после таких снегов, взыграет знаешь как! Одно заглядение…
— И вот еще что, — чуть помолчав, сказал Фрол Максимович. — Нюра добрую сводку несла людям: наши в Берлин входят. Возьми этот пропуск, передай в бригады.
Матрена Корниловна внимательно прочитала записанную рукой Нюры сводку и задумчиво сказала:
— Да, входят. Небось в логово самого Гитлера пробиваются. Вот если бы его поймали…
— Не знаю, должны бы, — медленно ответил Фрол Максимович.
3
Выждав наступления темноты, громатухинские коммунисты группами и в одиночку начали сходиться в домик Матрены Корниловны. Участковый милиционер привел молодых шахтеров, вооруженных осоавиахимовскими тозовками и ржавыми ружьями, изъятыми в разное время у браконьеров.
«На каждую засаду поставим по два-три человека, оцепим берега реки до самой Гляден-горы, — прикинул в уме Фрол Максимович, глядя на прибывающих людей. — Каскил задымился, значит, завтра река взыграет. Плотовщики уже неделю ждут этого часа… Разделимся на три группы. Одну поведу сам, вторую — участковый милиционер, третью — Матрена Корниловна».
Вся обстановка напоминала ему давно минувшие дни гражданской войны. Пришли кто в чем — ни формы, ни добротного оружия, а порядок военный. Даже спрашивают разрешения закурить.
— До восхода луны надо быть на месте, — напомнил участковый милиционер.
— Подождем еще немного, — сказал Фрол Максимович.
Он ждал, что Матрена Корниловна принесет дополнительные сведения.
В оконных стеклах барака замелькали красноватые блики. Это вспыхнули кучи заготовленного смолья над Мраморным ущельем. Их подожгли охотники, посланные туда с винчестерами. Костры освещают сейчас реку в самом узком месте. Так делается в дни сплава, чтобы видеть, как проходит лес в заторном месте.
У крыльца заворчала собака. Послышался голос Матрены Корниловны:
— Тихо, Дымочка, тихо, свои тут собрались, свои…
— Наконец-то пришла, — со вздохом сказал Фрол Максимович.
— Куда вас столько набралось? — удивилась Матрена Корниловна, появившись на пороге. На плече у нее централка и обрез.
— Тебя ждем, Корниловна, — ответил участковый милиционер и, увидев обрез, спросил: — Чей?
Матрена Корниловна обвела взглядом присутствующих и заговорила совсем не о том, что от нее ждали: