Бертон упал на пол, пролез под столом, вскочил рядом с нею. Хруст липучки, глаза Бертона. Спрут-материя развернулась, стала оттенка ее лица под безжалостными диодами, с двумя размазанными пятнами цвета ее глаз – костюм пытался эмулировать Флинн, – и вот уже она нырнула в него головой, руками, потянула вниз, слишком широкий и свободный, темный внутри, приглушающий белое свечение ламп. Бертон застегнул собственный костюм, нагнулся и застегнул костюм Флинн, начиная с ног.
– Вперед, – сказал Мейкон. Из-за затычек его голос звучал иначе.
Бертон схватил ее, бросил через стол, перескочил сам, как гимнаст через коня, потащил Флинн к двери и дальше. Она споткнулась. Ее нога – пятно бетона. Рядом кобура охранника, залитая кровью, пистолет так и не вынут.
Шагнула через него.
– Дверь, – сказал Мейкон в самом ухе. – Давай!
Рулонная дверь, через которую ее сюда провели, открыта, снаружи темная ночь. Широкая ползунковая штанина спрут-костюма цепляла за все, и Флинн боялась, что упадет.
Не игровая кровь, заметила про себя какая-то другая Флинн или ее часть, наблюдающая со стороны.
74. Первое нежное касание
– Все, добрался до нее, начинает эвакуацию, – сказал Оссиан.
Оператор из среза только-только усадил экзоскелет в машину, на заднее сиденье напротив неподвижной коляски.
– Кто? – спросил Недертон.
– Ее психоненормальный братец. Тлен говорит, она перегибает палку.
– Флинн?
– Лоубир. Запечатай дверь. – Последнее, вероятно, относилось к «бентли».
Отверстие в боку автомобиля послушно стянуло края. Что-то в этом было неприятное, какое-то осьминожье, особенно завершающий этап превращения дыры в сплошную серебристо-серую поверхность.
– Полная герметизация. Откачать треть внутренней атмосферы.
Зашипел выходящий воздух.
– Разбирай, – сказал Оссиан, надо думать, оператору. – Если в инструкции непонятно, спроси меня.
– Перегибает палку? – спросил Недертон.
– Она собирается предпринять серьезный шаг. Необратимый.
– Пусть прежде освободит Флинн.
– Соединить тебя с ней? Она будет страшно рада услышать совет под руку от нашего штатного трепла.
Недертон, пропустив замечание мимо ушей, спросил:
– Что экзоскелет там делает?
– Пытается избавить коляску от двух самонаводящихся, самоограничивающихся роевых орудий. Ты видел, как я только что раскладывал ее голыми руками, и, наверное, думаешь, что и остальное раз плюнуть. Но нет, садисты, которые ее проектировали, не собирались облегчать нам жизнь. И сейчас наш техник как раз вскрыл проблему… – Оссиан слушал что-то, чего не слышал Недертон. – Так и есть. Я был прав.
– В чем? – спросил Недертон.