– Не вытаскивай, – сказал Бертон. – Может быть громко.
Вталкивая затычку обратно, Флинн повернула голову и увидела за спиной Бертона, в тени металлической будки, Коннера в анимешном протезе с щиколотками шире ляжек.
Нет, не Коннера. Торс и обе руки были такие, будто в полартековские ползунки напихали пластилина, комками. И – как заметила она, подойдя ближе, – для полной бредовости нацепили на место головы резиновую маску президента Гонсалес; знаменитые шрамы от прыщей – кратеры на широких скулах. Флинн заглянула в прорези глаз. Ничего.
Из-за протеза, держа буллпап под мышкой, вышел Карлос весь в черном: черная лыжная шапка до бровей, на глазах черные контактные линзы ночного зрения. У Бертона под расстегнутым спрут-косом тоже все было черное.
– Нужен твой кос для нашего приятеля, – сказал Карлос.
Флинн дала костюму съехать на землю и вышагнула из него. Мельтешение шестиугольников сразу исчезло, сменилось травой. Карлос поднял спрут-кос, расстегнул молнии с липучками и повесил его на высокий рюкзак за спиной у протеза. Бертон пристроил свой спереди, так что маска Гонсалес теперь смотрела между незастегнутыми полами. Бертон и Карлос, хрустя липучками, принялись соединять комбинезоны между собой так, чтобы не было взаимной эмуляции с мельтешением. По спрут-материи пробегали черные вихри – отражение их черной одежды, но, едва Бертон с Карлосом закончили и отступили в сторону, протез полностью слился с тенью за будкой.
– Пошел! – скомандовал Бертон кому-то, кого здесь не было.
Протез шагнул из тени. Только маска и ноги ниже щиколоток, а между ними будто пустота. Как сбой в глючной игре. Где-то на костюме по-прежнему была кровь охранника с поводком, но Флинн уже не помнила его лица. Протез сделал второй шаг, третий. Та же походка, какой Коннер подходил к холодильнику, но вся фигура наклонена вперед под весом рюкзака. Шлеп-шлеп, косолапо, к гравию. Теперь Флинн уже не видела маску. Протез шкандыбал назад, к залитому светом прожекторов уродливому дому Пиккета.
– Что вы делаете? – спросила Флинн у Бертона.
Тот поднял палец к губам, залез на квадроцикл, сделал ей знак, чтобы села за ним. Карлос устроился позади Флинн, ухватился за канат, и Бертон покатил по траве, прочь от гравийной дороги.
У Пиккета, оказывается, было поле для гольфа, с гаражами для машинок. Выглянула луна. Колеса тихо шуршали по ровной земле, покрытой не то полимером, не то генно-модифицированным газоном. Енот застыл в темноте, только его голова поворачивалась, провожая квадроцикл взглядом.
За полем для гольфа начался подъем: некошеный луг с редкими тропами, коровьими или лошадиными. Флинн различила впереди что-то белое, потом поняла, что это все та же ограда, на другом отрезке дороги. Когда они подъехали ближе, две фигуры в черном подбежали, подняли секцию и сдвинули ее в сторону. Бертон, не сбавляя скорости, выкатил через дыру на асфальтовую дорогу, которую округ на деньги Пиккета содержал в таком отличном состоянии, и погнал дальше.