Тут Тлен заговорила на птичьем языке, и он ее понял.
– Не надо, – в ужасе произнес Недертон, но изо рта у него вырвалось чириканье, пронзительное и тревожное.
Тут он сообразил, что значит «пропуск»: его подключили на один-единственный раз к шифру, которым общаются между собой Оссиан и Тлен, настолько надежному, что даже Лоубир и ее всесильные тетушки едва ли сумеют проникнуть в смысл сказанного. И Тлен продолжила говорить.
Что Лоубир (птичий щебет перешел в резкое гортанное цоканье; Недертон изо всех сил старался не отвлекаться на звучание) очень заинтересовалась континуумами и связанным с ними кругом. Среди тех, кто увлекается ими дольше Льва, есть любители экспериментировать над множественными мирами; эти люди проверяли срезы на прочность вплоть до полной гибели населения. В частности, некий берлинец, известный сообществу под ником «Веспасиан», славился особым садизмом: он разжигал среди подопечных нескончаемые бессмысленные войны ради новых типов вооружения, которые при этом возникали. Оружие, как правило, было неприменимо вне породивших его экзотических сценариев, но цель Веспасиана и не была практической, скорее азарт коллекционера, род фетишистской страсти.
Лоубир, рассказывала Тлен, получила от Веспасиана чертежи и спецификацию того, чем учится сейчас управлять Коннер Пенске. Недертон глянул на перифераль: та смотрела на шевелящиеся губы Тлен, будто и впрямь что-то понимает.
– А что это? – спросил Недертон и вместо своего вопроса услышал протяжное завывание из одних гласных.
Неизвестно, ответила Тлен на том же певучем языке, но, учитывая фетишизм Веспасиана и то, в каком восторге остался Коннер от первого урока, это наверняка какое-то оружие, быстро и тайно изготовленное Лоубир, у которой явно есть для этого возможности.
Но зачем, спросил Недертон (слыша, как его напевная речь плавно перетекает во что-то германское), Тлен ему все это сообщает? Он наделся, что мутантный диалект нижненемецкого передаст не только смысл, но и чувство: что услышанное еще сильнее разбередило его тревоги, а от одного вида ювелирного паучка у себя на руке хочется взвыть.
Потому что, сказала Тлен (сейчас ее речь утратила всякое сходство не только с человеческой, но и с птичьей), Лоубир сама практически в одночасье заделалась континуумисткой. И потому что она, Тлен, осуществляя стратегию Лоубир в срезе Льва, видит: инспектор затеяла куда более долговременную игру, чем оправдано ее целями. И еще (тут глаза Тлен сузились до одного зрачка в каждом), потому что Веспасиан, передав Лоубир планы, непонятно зачем уехал в Роттердам и там скоропостижно умер в пятницу якобы своей смертью, чему Лоубир как-то подозрительно не удивилась.