Спали в основном в машинах. Перемещения были постоянно. Уставали зверски. Поспишь два-три часа, и опять ехать надо. Сон в кабине – разве отдохнешь… Но привыкаешь ко всему. Из шести месяцев службы я месяца четыре спал в машине. Жил в ней. Она была как дом. Только когда под Грозным стояли, спали в палатке. И сотни тонн боеприпасов перетаскали каждый из водителей. Сначала тяжело было, а через месяц разгружали машину вчетвером минут за пятнадцать – ящики летали сами, знали, куда им лечь.
Не болели ни разу, даже простуды не было. Температура воздуха вроде бы всего минус пять, но ветер… Туман опускался в считаные минуты. Стоишь и видишь, как машины закрывает белое облако тумана, внезапно, – и ничего не видишь.
С питанием сначала особых проблем не было, сухпайки постоянно выдавали. Но потом пришел новый начпрод и стал их делить: банка тушенки и банка каши на день, и – в колонну. Тушенка – кто ее делал? – начинаешь есть, а там песок. Хлеб выдавали серый, а то и заспиртованный, с хранения.
Воды сначала вообще не было. Вода с сероводородом, пить ее не могу, на ней и готовили. Проще было снега набрать и растопить его.
Одним котелком ухитрялись вдвоем умыться по пояс и побриться.
Проблема была – как согреться… Вынимали из ящиков мины на землю, укрывали их чем-нибудь, и эти ящики шли на растопку.
Александр Мясников, водитель «ЗИЛ-131», рядовой:
– Ездить в тыл приходилось не так часто, один-два раза в неделю, за провизией, в основном, в Моздок или Беслан. Ездили колонной. Один или два раза ездили за боеприпасами на какую-то железную дорогу, где, кстати, грузчиками были моряки. Из Чечни в Моздок возили только цветмет, и то не я. Вообще, от нашего взвода каталась только «Наташка», так мы называли «Урал» с цистерной для воды.
Машины ломались частенько. Нас пытались заставлять их ремонтировать – зам. по тылу и начальник штаба батальона, но для нас было только два командира: прапорщик Ращупкин и комбат. Да и запчастей все равно ни хрена не было, поэтому что толку, когда нас заставляли заниматься ремонтом.
«Не знаешь, где пулю схватишь…»
Сергей Печугин, зам. командира 1-го мотострелкового батальона по тылу, гвардии майор:
– Самой большой проблемой тыла батальона в Чечне было снабжение водой в ходе постоянных перемещений. Вот и приходилось за ней в Моздок мотаться аж до конца октября. Едешь без охраны на одной «ацптэшке», ты да водитель, и не знаешь, где пулю схватишь. Вот тогда я начал постигать «Отче наш…». Пропоешь пару строчек, а дальше не знаешь слов, и так по кругу. Все спокойней.
Как-то возвращаемся по темноте, до расположения батальона рукой подать. Зеленая ракета. Я прекрасно понимаю, что нужно отвечать. Но проблемой № 2 с определенного момента стала нехватка ракет зеленого огня. Придешь на склад РАВ: все есть, а зеленых ракет нет. Продолжаем движение – перед машиной короткая очередь. Инстинктивно пригибаемся с водителем, как будто это может помочь. Опускаю стекло, что-то бормочу в свое оправдание – пропускают. А немец бы не пустил: по инструкции не положено. Слава богу, мы русские.