Брей сидела на полу, возле цоколя умывальника, уперев голову в колени. Ее руки были прижаты к груди, а сама она раскачивалась и дрожала всем телом. Первые несколько секунд я оглядывал пол, боясь к ней приближаться.
Крови не было: ни на полу, ни на ее руках. Я почувствовал неимоверное облегчение. И в то же время мне было неловко. Она ведь мне пообещала! Сказала, что больше никогда не попытается покончить с собой. Выходит, я сомневался в ее искренности.
Я сел на пол рядом с нею. Больше всего мне хотелось, чтобы нас оставили наедине. Тейт это понял.
– Не будем им мешать, – сказал он и потянулся к ручке. – Я понимаю, вам сейчас не до спешки. Но через пятнадцать минут мы выезжаем, иначе Джен опоздает на самолет. Из аэропорта сразу же поедем в Техас.
Я кивнул. Тейт закрыл дверь.
Брей не поднимала головы. Я сам приподнял ее голову. Поначалу она сопротивлялась, но я все-таки заставил ее взглянуть на меня. На щеках чернели разводы туши для ресниц, одолженной у Джен. Я хотел взять ее за руки, но Брей резко отдернула их. Копна темных волос еще больше скрывала от меня ее руки.
– Почему ты прячешь руки?
Едва задав вопрос, я уже знал ответ, и мне стало не по себе.
– Элиас… – тихим, умоляющим голосом произнесла она.
Брей не хотела, чтобы я смотрел на ее руки.
До боли стиснув зубы, я схватил ее запястье. Шершавая пенька браслетов царапала мне пальцы. Я боялся, что они окажутся влажными от крови, но они были сухими. Брей дернулась назад и невольно ударилась головой о стену. Но я не отступал.
– Элиас, хватит! – Брей смотрела на меня с неистовой мольбой. – Пожалуйста!
– Нет. Что ты там прячешь?
Я повернул ее запястья к свету и большими пальцами поддел браслеты, чтобы осмотреть кожу. Ни крови, ни порезов. Я осмотрел второе запястье. То же самое. Однако я чувствовал: что-то здесь не так. Я чуть сдвинулся, открывая доступ свету потолочных светильников. Запястья Брей были красными и припухшими. Красные полоски тянулись от основания больших пальцев на все пространство рук, скрытое под браслетами.
Брей пыталась расцарапать себе вены.
Я похолодел. Пальцы клещами сомкнулись вокруг ее запястий.
– Что это такое?
Брей качала головой. Слезы текли по ее щекам и капали с подбородка.
Я встряхнул ее, да так сильно, что она снова ударилась головой о стену.
– Брей, что это такое? – заорал я. – Отвечай!
– Это не то! – крикнула она. – Не то, о чем ты думаешь!
Все ее лицо было сплошной гримасой боли.
– Тогда расскажи мне, что это.
Я вспомнил наш разговор на пляже после того, как узнал тайну браслетов. Брей тогда рассказывала, что в шестнадцать лет пыталась ногтями вскрыть себе вены. После этого мать стала возить ее к психиатру. Но я хотел знать все. Мне было просто необходимо знать все, иначе мы навечно застрянем в ванной Адама.