— Здравствуй, сосед, заходи, пожалуйста, — весело приветствовал меня Посалак. — А тебе, милая мать моих дочерей, — он покосился на жену, — неплохо бы переодеться. Всегда в халате… Видишь, к нам гость пришел. Доставь мне удовольствие. Ты мне нравишься в ситцевом домашнем платье, с платком в горошек на голове, в том самом, помнишь, что я подарил тебе на Восьмое марта?"
Посалак говорил эти слова с веселой и открытой ласковостью. Я слушал и с завистью думал, что никогда не смогу так обратиться к жене.
— А я горжусь своим рабочим халатом. — Гумры выпрямилась, сверкнула молодыми глазами и неожиданно взяла в руки метлу. — Ну как, идет мне эта метла, сосед, скажи-ка?
— Не хватает только фотографа! — заметил я.
Посалак довольно улыбнулся.
— Не скажешь, что обыкновенный дворник, прямо-таки вождь индейцев!
— Кому доверена такая большая метла, тот и в самом деле необыкновенный человек! — с улыбкой произнесла Гумры и добавила; — Я думаю, великое открытие сделал тот, кто изобрел метлу и веник. Доверили бы мне, я этой метлой подмела бы и в душах некоторых людишек! Представляю, что бы я из них повыгребла! Уж я бы навела порядок!
— Верю, душа моя, верю, — засмеялся Посалак. — Но ты пока оставь свою метлу и давай пить чай, а то остынет.
Посалак работает в сберкассе. И ездит туда на велосипеде. Соседи посмеиваются над Посалаком. Решил пошутить и я.
— В четвертой четверти двадцатого столетия велосипед смешон, дорогой сосед, — уверенно заявил я, — он делает тебя старомодным.
Посалак не умеет коротко ответить даже на пустяковый вопрос. Вот и сейчас он ласково, словно ребенку, улыбнулся мне и медленно заговорил:
— Разумеется, пусть тебе даже в голову не прилет такая мысль, что Посалак любит велосипед больше, чем, скажем, легковую машину или самолет. Конечно, не думаешь ты и о том, что у работников сберегательных касс лотерейные билеты выигрывают легковые машины. И наконец, — торжественно продолжал Посалак, — я хочу сказать следующее: не будешь же ты утверждать, что если я люблю легковую машину, то мне под силу ее купить. Верно? Поэтому я езжу именно на велосипеде. Теперь рассмотрим вопрос с другой стороны. В жизни существуют вещи первой необходимости: чай, сахар, хлеб, мясо, книги, газеты и тому подобное. А личную машину я не считаю предметом первой необходимости.
— Почему же тогда другие стараются поскорее приобрести машину? — перебила его тетушка Гумры.
— Кто это другие? Муса, что ли?
— Ну, допустим, он…
В лоджии второго этажа послышалось недовольное покашливание Огулнияз.
Посалак, не обращая на него никакого внимания, сказал: