«Ты оказываешь нашему отцу большую честь. Ты знаешь, что я не убивал его, не так ли?» – отчаянно спросил он.
Гвендолин кивнула.
«Конечно. Иначе я не была бы здесь».
Кендрик кивнул в ответ. Увидев его здесь, в этом месте, она расплакалась. Девушка еще больше разозлилась на Гарета. Эта несправедливость сжигала ее изнутри.
«Гарет видит в нас угрозу», – сказала она. – «Именно поэтому ты здесь».
Кендрик посмотрел на нее.
«Его натура всегда была такова», – сказал он. – «Всю свою жизнь он мечтал о троне нашего отца. И почему он чувствует угрозу от всех, кто его окружает, если он сам не приложил руку к убийству?»
Гвен выразительно взглянула на него.
«Я думала о том же самом», – произнесла она. – «В конце концов, кто еще выигрывает от этого?»
«Но ты должна доказать это. Ты должна найти орудие убийства», – сказал Кендрик. – «Кинжал, которым убили отца. Тот самый, который исчез. Это и станет ключом».
«У тебя есть какие-нибудь идеи о том, где его искать?» – спросила девушка.
Он с сожалением покачал головой.
«Вероятно, Гарет избавился от него», – ответил Кендрик. – «А без кинжала будет очень сложно что-нибудь доказать. У нас только косвенные улики. А пока они докажут что-нибудь, я могу оставаться здесь до самой казни».
Мысль об этом разбила Гвен сердце. По ее спине пробежал холодок.
«Я этого не позволю!» – выкрикнула она. – «Я найду способ остановить его. Я тебе обещаю. Я сделаю это».
Кендрик покачал головой.
«Хотел бы я разделить твой оптимизм, но ты восстаешь против сил больших, чем ты можешь себе представить. Существует заговор, чтобы прикрыть смерть нашего отца, и я уверен, что его щупальца проникают глубоко. Будь осторожна. Не стоит недооценивать подлость Гарета. Помни, что тебе предстоит бороться с драконом».
«Драконом?» – переспросила Гвен.
«В этом мире существует много драконов. Зло человеческих улыбок может быть более коварным, чем самый свирепый дракон в дикой природе».
Гвен вздохнула, задумавшись над его словами. Она знала, что брат прав.
«Должен быть какой-то способ, должен быть кто-то, кто можем помочь нам вызволить тебя отсюда», – сказала девушка.
Пока Кендрик стоял, качая головой, внезапно на нее снизошло озарение.
«Мама», – сказала Гвен, испытывая страх, даже произнося эти слова. Если и был кто-то, кого она ненавидела больше, чем Гарета, так это ее мать. И единственным хорошим моментом, который принесла с собой смерть отца, был ступор, в который впала ее мать. Гвен поклялась, что больше никогда не увидит ее, потому от мысли о том, что ей придется разговаривать с ней, девушка почувствовала физическое недомогание. Но она должна это сделать ради Кендрика.