— А теперь?
Анна вздохнула.
— Теперь я влюблена и этим все сказано. Для меня это новый опыт. Знаешь, раньше у меня на это не было ни времени, ни возможностей. И вдруг — ты. Началась какая-то другая жизнь. А я испугалась и растерялась. Ты все собой заслонил, и никуда от тебя не убежишь. И предчувствия какие-то дурные мучают…
— Ты жалеешь, что так случилось?
Какое-то мгновение она колебалась, а потом швырнула сигарету в воду и покачала головой.
— Нет. Уж коли сожалеть, что ты появился в моей жизни, то можно сожалеть и о том, что я живу. — Еще какое-то время Анна смотрела на воду, на речной трамвайчик, исчезающий в ночи, а затем приблизилась к Полу и произнесла низким, напряженным голосом:
— Что с нами будет? Есть ли у нас будущее? Сможем ли мы когда-нибудь выбраться из болота, в котором сидим?
Шавасс, уставясь в темноту, думал над ее словами. Сколько раз за последние пять лет он задавал себе эти вопросы? Его настоящее — шаг от смерти, а в перспективе — сплошные неприятности и хождение по лезвию бритвы. Половину жизни он провел под покровом тьмы, встречаясь со странными людьми в еще более странных местах, выслеживая и спасаясь. А когда все заканчивалось и очередное дело в аккуратной папке ставилось на полку, не появлялось ли ощущения бессмысленности?
Какую синицу в руке он хотел? За каким журавлем в небе гонялся? Пол взглянул на Анну, на ее безвольно поникшие плечи, и под его взглядом она глубоко вздохнула и выпрямилась. И отважно улыбнулась.
— Интересно, Марк опять опоздает?
— Да черт с ним, с Марком! — горячо зашептал он. — И с этим вонючим заданием. Давай сядем в машину и уедем в Голландию. Границу перейдем пешком. У меня в Роттердаме куча друзей — и хороших.
Она медленно покачала головой.
— Но ведь это невозможно, Пол, неужели ты не понимаешь? Ведь главное для нас — помнишь, что ты мне говорил, сам говорил — работа. И, наверно, это самый лучший и честный подход к жизни. Понимаешь?
И за это он полюбил ее еще сильнее. Они склонились над столом, и лица их почти соприкасались. Шавасс произнес:
— Но после задания, Анна? Если повезет чуть-чуть, мы сумеем закончить дело дня за два-три. Мы вполне сможем выйти из игры…
Она смотрела на него — недоверчивая, растерянная, счастливая.
— Ты это серьезно, Пол? Но куда же мы отправимся?
— А какая, собственно, разница? Хочешь — в Израиль. Может, все отлично устроится и я найду работу в этом твоем университете.
— Боюсь, большого количества интеллектуалов нашей стране будет не потянуть.
Пол засмеялся.
— Ладно. Тогда займемся земледелием. Мой дед когда-то фермерствовал в Бретани — вполне возможно, что я смогу прокормить нас в том самом кибуце, о котором ты рассказывала.