плитами, покрытыми остатками обедов и ужинов нескольких десятков поколений
студентов, на рукоятках плит висели сталактиты из жира, обеденные столы были
подозрительного зеленовато-черного цвета. Так могла выглядеть только обнаглевшая и
разожравшаяся плесень.
Алина не переносила уборку как бесполезную трату времени, за которое можно узнать
что-то новое, максимум, на что ее хватало – это протереть пыль в доме и заправить свою
кровать, но это безобразие ее потрясло.
Как и ночные пляски и вопли под гитару вернувшихся с каникул студентов старших
курсов.
Кстати, о студентах старших курсов. Часам к трем утра, когда пляски уже закончились, а
вопли только-только начали достигать апогея, часть шести- и семикурсников решили
возобновить традицию «Оцени прелести первокурсниц». Традиция была древнее, чем
шкаф в их комнате, и поэтому ничто не могло остановить набравшихся за лето витаминов
и тестостероновой силушки пьяных самцов.
Разбудил их гогот и грохот – видимо, кто-то налетел на письменный стол. Затем раздался
звук открываемой дверцы холодильника и слова «Так-с, что у нас тут есть на закусочку».
Алина уже намеревалась двигать шкаф к двери, потому что так же испугалась, как ее
соседки, когда в их дверь раздался громкий стук, рев «Девки, выходите, мы знакомиться
пришли», задергалась ручка, и хлипкий замок, не выдержав, капитулировал перед
мужской, подкрепленной портвейном настойчивостью.
Зажегся свет, и три испуганных девушки (четвертая жила около аэропорта и поэтому
спокойно спала) уставились на пятерых пьянущих парней, оглядывающих их мутными
глазами.
- Эд-дуард, - представился первый, протягивая Алине руку. Ее кровать стояла первой от
двери, и поэтому она оказалась в авангарде. Девушка нащупала очки, натянула на нос и с
сомнением пожала руку.
- Страшилка, - заключил Эдуард обидно, а второй, сзади, примирительно сказал:
- Да ничо вроде, только подкраситься надо и линзы вставить.
- Обязательно, - пообещала Алина, лихорадочно обдумывая, как вытурить пришедших
сюда, как в магазин сладостей, гадов.
- Ребята, шли бы вы отсюда, - сказала вторая ее соседка, Яна. – Мы вообще-то спим.
- Уже не спите, - пьяно захихикал Эдуард, подошел к ней, снова протянул руку и гордо
произнес:
- Эд-дуард.
- Я и с первого раза разобрала, - невежливо сказала Яна.
- А эт-та красивая, - высказался Эдуард, и остальные согласно закивали. – И эта, - сказал
он, показывая на третью хмурящуюся соседку, Наталью. Парни тем временем
хозяйничали, как у себя дома – посмотрели в шкаф, расселись на кроватях, в том числе и
на кровати спящей Лены, развалились даже.