– Что такое «почти»? – хмуро спросил Бровка. – Я с детства твердо знаю, что «почти вой» – это не вой. А «почти опоздал» – это не опоздал. Говори яснее.
– На меня в дороге разведчик варягов напал, и одолел в схватке, но добивать не стал, лошадь забрал, которую мне княжич Вадимир из-под себя дал. И отпустил безлошадного и безоружного в ночь.
– Надо же, милостивый какой! – не удержался от неодобрительной оценки воевода Бровка. – С чего бы так-то? Или усы твои ему понравились? Или сказал ему что?
Голос Бровки казался даже угрожающим, словно он заподозрил предательство. Однако вой не испугался, и спокойно продолжил рассказ:
– Может, и усы понравились. Вообще-то они женщинам нравятся. А мужчины обычно просто завидуют…
Это высказывание, возможно, касалось напрямую воеводы Бровки, который имел и усы, и бороду, словно бы выщипанные курами, редкие и несуразные. Но носить их не стеснялся, потому что вой без усов и без бороды – не вой вовсе, а какой-нибудь волхв.
– Но разведчик, видно, не завистливый попался. Просто пожалел, и отпустил. Я через сугробы пешком до деревеньки добрался, отдал смерду деньги, что на свадьбу себе копил, взял его клячу, и на ней до Славена добрался. Иначе как? Смерд клячу отдавать не хотел. Она его самого, жену и детей кормит. Пришлось не считать. И поехал, не торопясь, чтобы клячу не загнать. По дороге ногу и обе руки приморозил. Сейчас еще чувствуется. Только предупредить успел стражу и Первонега, что из Бьярмы в помощь Славену воевода Далята идет, и ведет с собой три тысячи дружины, как на ворота напали. Первонег перед тем вышел, сам у ворот был. Он и первый удар получил. А мне салом барсучьим руки и ногу мазали. Пока оделся, пока выскочил, ворота уже захватили, и варяги в город прорвались. Я воеводу Первонег оттащил к стене подальше от ворот…
– Жив, значит, он? – спросил Военег почти радостно, понимая, что тело убитого воеводы никто оттаскивать бы не стал.
– Жив, хотя и дюже хворает. Ему мечом по затылку ударили. Шлем выдержал. Потом, когда уже город горел, и небо на виднокрае светало, я по его приказу повел Первонега к посадским домам на берег. К кому-то он там хотел попасть. К знакомым что ли… Но по дороге поскользнулся, упал, и опять затылком ударился о наледь. И так остался лежать, без памяти. Я уж снова тащить его собрался, даже, кажется, потащил, когда сани в окружении воев подъехали. Это оказался сам воевода Славер, который сам намедни в Славен приезжал, и у Первонега гостил. Славер приказал загрузить Первонега в свои сани, меня посадил на коня позади воя, и отвез нас в Русу в свое подворье. А когда Славер, сам помогал Первонега в сани грузить, он грамотку берестяную выронил. Я и подобрал.