— Она никогда не горела, — сказал Стас громко только ради того, чтобы разогнать голосом звенящую тишину. — Странно, а десять минут назад у соседей орала музыка, и была целая толпа гостей. — Сейчас в квартире стояла гробовая тишина. Парень сделал шаг и постучал в соседнюю дверь, если нет света, то нет и музыки, дошло до него запоздало. Но куда делся шум, они же постоянно выбегали на лестницу курить, даже сейчас на площадке витал запах табака. От стука дверь приоткрылась, Стас сделал шаг в квартиру соседей. Зловещая тишина, запах женских духов, он хорошо запомнил обладательницу этого запаха — миловидную девушку лет двадцати пяти с русыми волосами и серыми глазами. Она стояла с мужчинами, когда парень поднимался к себе домой. А теперь ее нет и никого нет, это похоже на дурацкий розыгрыш, когда все спрятались и поджидают юбиляра, чтобы выскочить и заорать: «Сюрприз!»
Потом он неожиданно понял, что в квартире нет ничего — ни обоев, ни занавесок, мебель тоже исчезла, только голые бетонные стены, такое ощущение, что дом еще не достроен, и Стас, как вор, осматривает ночью будущую квартиру. Но все было не так. Стас выскочил из проклятой квартиры и рванулся к соседу, что жил от него справа. То же самое — распахнутая дверь, есть запах и больше ничего. Видимо, Семен готовил себе пельмени, причем покупные, именно этот запах шел с кухни. И тут Стас действительно испугался, он рванулся обратно к себе в квартиру: «Вдруг там тоже все исчезло», — пульсировала в голове предательская мысль. Но все было на месте: футляр стоял в коридоре, истошно орал источник бесперебойного питания, показывая, что заряд на нуле, и сейчас он отключится.
— Нужно уходить, — сказал Стас сам себе. В этот момент УПС пискнул в последний раз и вырубился, квартира погрузилась во тьму. Только на стенах плясали отсветы пожара, в котором сгорал большой город.
Стас бросился в комнату, схватил полученную накануне зарплату и начал упаковывать вещи. Пошвыряв в футляр оружие и одежду, он взвалил его себе на плечо и, сунув ноги в ботинки, выскочил в подъезд.
«Прочь отсюда, потом можно будет во всем разобраться, а сейчас пятый этаж не самое лучшее место». Как он сбежал с пятого этажа и оказался на улице, Стас не помнил. Предчувствие, которое Стас называл даром, не подкачало и на этот раз. Едва он выскочил на улицу, панельная пятиэтажка сложилась, словно карточный домик. Улица была абсолютно пуста — ни людей, ни вечно припаркованных во дворе машин, лишь деревья, которые Стас помнил с детства, асфальт и больше ничего.